Известная российская писательница Анна Князева в интервью корреспонденту SPB.AIF.RU рассказала о новой книге, возможной экранизации своих романов и зависимости авторов от общественного мнения.
«Мои книги могут быть экранизированы»
Денис Приходько, SPB.AIF.RU: - Анна, на прилавках появилась ваша новая детективная книга «Роман без последней страницы». Название весьма интригующее. Вокруг чего закручивается сюжетная линия?
Анна Князева: - В этой книге речь идет о некой рукописи, в которой содержится информация, угрожающая сильным мира сего. Начинается всё с того, что над квартирой моей главной героини идет работа над новым сериалом. Она ходит по своей квартире, смотрит на потолок и прислушивается, что там происходит. А там случается много интересного. В итоге, когда она становится участницей процесса, однажды ночью убивают знаменитую актрису. И героиня, которую зовут Дайнека (она присутствует в нескольких моих книгах), включается в расследование.
Квартира же, которую снимали киношники, принадлежит знаменитому писателю. Я бы даже сказала классику, у которого некогда был опубликован роман, ставший бестселлером соцреализма. Но этого писателя обвиняли в плагиате. В итоге так и оказалось - он действительно присвоил эту рукопись. Но самая главная информация, которая содержалась в этом тексте, опубликована так и не была. В конце неопубликованную страницу все-таки находят. Закручено там всё очень хорошо, мне понравилось.
- Кто по профессии ваша героиня? Почему ее одолевает такое любопытство?
- Студентка. Очень любопытная девочка. На ее долю всё время что-то подобное выпадает.
- Вы затронули в своей книге тему кино. Рассчитываете ли вы, что «Роман без последней страницы» экранизируют?
- Каждая книга, которую я писала, мне кажется, построена кинематографично, эпизодно. Я думаю, что и этот мой текст, и другие могут быть экранизированы.
- Был ли у вас опыт работы над сценариями для кино?
- Он был, но это заглохло на промежуточном этапе. Я поняла, что киношное дело очень необязательное и сложное.
- Про Ф.С. Фицжеральда известно, что приезжая в Голливуд писать сценарии, ему было очень непросто работать над ними. В чем существенное отличие этих двух профессий?
- Вообще любой роман для сценария должен быть сильно «почикан». Там не нужно много сюжетных линий. Сценарий – это слово и действие. Нет описательных моментов. Мне кажется, что кинематографический драматург должен держать всё перед глазами и отчетливо всё понимать. Можно же наделать очень много ошибок, и на экране это всё вовсе не будет работать. Могу сказать, что это совсем другая категория писательства.
- Если бы вашу новую книгу экранизировали, кого бы вы, если бы пришлось выбирать, взяли на главную роль Дайнеки?
- Я представляла себе актрису из сериала «Универ» Валентину Рубцову. Мне кажется, она соответствует и внешне и по манере поведения. Но при этом при работе над книгой я именно ее не представляла.
«Нужно прислушиваться к себе, своей логике и мыслям»
- Зависите ли вы от общественного мнения?
- Наверное, нет. Когда я пишу, осознаю, что делаю это так, как умею. По-другому не могу. Это мои мысли, моя жизнь. Если это кому-то не нравится, пусть это будет и вульгарно сказано, - это его проблемы. Хотя, я отслеживаю комментарии в Сети и очень внимательно. Когда мне делают какие-то замечания, я обращаю внимание. Во всяком случае, во мне ничего не ломается, когда я получаю плохой отзыв.
- На что критикующие вас люди чаще всего обращают внимание?
- Пишут, что сухой язык. Одна женщина и вовсе сказала, что прочитала как сводку новостей. Я об этом задумалась. Начала добавлять описания, стала стараться показать мощнее чувства героя. Я делаю такие попытки, ведь надо соответствовать ожиданиям. С другой стороны, я понимаю, что когда начинаю идти в эту ширь, добавлять какие-то неоправданные описательные моменты, то это получается не моя книга. Перечитываю, и понимаю, что вот этот конкретный кусок слово не из моего романа. Я его убираю. В целом же надо прислушиваться к себе, к своей логике и мыслям.
- Вы сменили несколько профессий перед тем, как стать писателем. На каком этапе вы поняли, что будете сочинять? Может быть, это была мечта детства?
- В детстве у меня не было таких мыслей. Я никогда не думала, что буду заниматься писательством. Но я много читала. Отец в доме собрал большую библиотеку, и я ее всю освоила лет до 16. Основные свои книги были прочитаны именно в то время. Но писательством я начала заниматься спустя 30 лет.
До этого, окончив институт, я стала инженером-механиком. Потом я была конструктором одежды. Менялось время. Я занималась тем, чем хочется. Мне надоело чертить – переучилась и стала работать в ателье. Это две мои основные профессии.
- Что стало причиной того, что вы в столь позднем возрасте начали писать?
- Это не пришло сформулированным желанием. Так сложилась жизнь, что появилось свободное время. Возможно, были не очень хорошие жизненные обстоятельства. Писательство, как наркомания, это уход в другие жизненные пространства.
- Можно ли это назвать не уходом, а бегством?
- Нет. Бегство, мне кажется, это оконченное действие. Я помогла себе тогда преодолеть трудный период и кое-какого результата добиться.
- Как вы принесли свой первый текст в издательство?
- Я тогда жила в так называемом «закрытом городе» под Красноярском. Там я провела практически всю свою жизнь. Оттуда я послала в издательство свои первые две книги. Получила хорошие отзывы. В тот момент у меня их не опубликовали. Эти книги пришли самотеком. Я прошла несколько испытаний, на одном из которых срезалась.
Было еще такое замечание, что вторая книга была хоть и детектив, но больше приключенческая. То есть мне надо было выровняться по жанру. Все-таки детектив является разгадыванием, переплетением линий, фактов и сюжетов. Я быстро поняла, что во второй книге не так. Поскольку человек является самообучающейся системой, то перекидала кое-что, где-то дописала, и получилось хорошо. Сейчас эта книга называется «Венецианское завещание».
- Когда отправляли, больше действовали наудачу?
- Нет. Я вам больше скажу, что в первый день, когда села писать, я знала, что это будет. Не могу сказать, что я какая-то самоуверенная. Просто верю в свои силы. Если я где-то недотягиваю в чем-то, то смогу этому научиться. Смогу найти книгу, откуда это взять, или прочитать мастера детектива.
- Тогда какое значение вы уделяете таланту?
- Он имеет значение, но талант – это не всё. Я не знаю, в какой мере я им обладаю, но стать приличным писателем, мне кажется, при определенных обстоятельствах может стать любой человек.
- Бытует мнение, что степень писательского таланта определяют тиражи. Вы согласны с этим?
- Абсолютно нет. За своими тиражами я смотрю и волнуюсь за это. От этого зависит многое, в том числе финансовая сторона. Но, я понимаю, что надо много работать и писать, чтобы добиться успехов в тиражах.
«Читать надо много»
- Сколько у вас занимается времени работа над одной книгой?
- От издательств жестких требований нет. Есть только пожелания насчет временных промежутков. В три-четыре месяца один роман я написать могу без большого напряжения. Я сажусь работать каждый день. Может быть, кто-то и скажет: «О каком творчестве тут вообще можно говорить?» Ведь для того, чтобы сделать роман, нужно время, нужно думать, размышлять. Но что касается меня, то мне этого времени хватает.
- К детективному жанру в литературной среде относятся высокомерно. Как вы миритесь с таким положением вещей?
- Высокомерное отношение есть, но я на это не покупаюсь. Я понимаю, что у детективов своя задача, а у любовных романов - своя. Я выполняю свою и знаю, как это сделать. Меня такое отношение совсем не ранит.
- Для вас важно наличие литературных премий?
- Для меня важно, ведь это своего рода признание. Но если их не будет, то я не умру.
- При темпе в три-четыре книги в месяц вы успеваете читать?
- Я стараюсь читать то, что помогает мне в подготовке моей книги. Читать надо много. Серия, в которой выходят мои книги, называется «Детектив с таинственной историей». И этот мой детектив складывается из основной сюжетной линии и еще одной, которая касается события из прошлого. Чтобы написать, например, о библиотеке Ивана Грозного, надо было прочитать много книг.
- Вы можете выделить кого-то из коллег-современников?
- Знаете, детективов я стараюсь не читать. Может быть, из боязни как-то сбиться или случайно позаимствовать. В основном я читаю из детективчиков классиков. Мне очень нравится Труман Капоте. Сейчас читаю и наслаждаюсь книгой «Ночь нежна» Фицджеральда. Также я просто обожаю Викторию Токареву, если касаться тех, кто пишет сейчас.
- На ваш взгляд, способна ли книга менять реальность?
- Да, и я верю в это полностью.
Андрей Арьев: «Нормой художественной жизни становится своеволие» 
Боль Гришковца. Именитый писатель о вере, счастье и мешке денег 
Татьяна Толстая: «Неприятно видеть свои тексты на иностранном языке» 
Довлатов: Минобрнауки рекомендует «асоциального» писателя школьникам 
«Автор никому ничего не должен». Елена Михалкова – о детективах и «Шерлоке»