Первое знакомство читателя с творчеством Александра Пушкина случается в детстве. Каждому из нас известны его сказки с загадочной Шамаханской царицей, гордым царём Гвидоном и далёким Лукоморьем.
Но откуда появились эти и другие образы? О создании и значении цикла сказок Пушкина рассказал писатель, преподаватель Педагогического университета им. А. И. Герцена Алексей Дунев.
Вдохновила не Арина Родионовна
Александр Пушкин был не единственным русским писателем, взявшимся за создание литературных сказок. Мода на них появилась в 30-е годы XIX века, вот и Пушкин не остался в стороне. Всего же поэтом было написано пять сказок в стихах, шестая – «О медведихе» – осталась незаконченной.
«Интерес к народной сказке у Александра Сергеевича проявляется ещё со времён «Руслана и Людмилы» – именно там мы чётко видим народные сказочные образы, начало о Лукоморье читается именно как стихотворная сказка, хотя фактически ею не является, – объясняет Алексей Дунев. – Много вопросов вызывают источники вдохновения поэта. К сожалению, это так и остаётся загадкой. Принято считать, что няня Пушкина, крепостная крестьянка Арина Родионовна, стала вдохновительницей: ведь именно она приобщала будущего поэта к русской культуре и рассказывала ему народные сказки. Несмотря на то, что в произведениях Александра Сергеевича прослеживаются мотивы из русских сказок, всё же его произведения имеют очень опосредованное отношение к фольклору».
Взять хотя бы «Сказку о попе и о работнике его Балде», написанную Пушкиным в Болдино 13 сентября 1830 года (кстати, при жизни поэта сказка не печаталась). В произведении – события русской жизни, но при этом всё не так, как в русских народных сказках, говорит Дунев.
«Сюжет этой истории восходит к малоизвестной народной сказке «Шабарша». И некоторые события действительно близки по смыслу: хитрый Шабарша, так же, как и пушкинский Балда, обманывает чертей, например, верёвкой раздражает их в пруду, предлагает бегать наперегонки с зайцем, бросать палку. Но в народной сказке нет такого персонажа, как поп, со всеми вытекающими из хорошо знакомого сюжета подробностями. Это исключительно пушкинское дополнение», – объясняет эксперт-филолог.
Взял на Западе
Пушкин не просто был знаком с народным фольклором, но и искренне восхищался мудростью сюжетов и многообразием смыслов. Поэт писал: «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма. Что за роскошь, что за смысл, какой толк в каждой поговорке нашей! Что за золото!». Поэтому не стоит удивляться, что Пушкин взялся за создание цикла сказок. Но чем вдохновлялся?
Например, в «Сказке о мёртвой царевне и о семи богатырях» легко узнать сюжет об уснувшей красавице, которую отыскал принц. Десятки западноевропейских и русских сказок включают этот событийный ход. Или «Сказка о рыбаке и рыбке» – похожая есть в немецком фольклоре и встречается у братьев Гримм «О рыбаке и его жене». Да и в сборнике Афанасьева есть две народные сказки с аналогичным сюжетом: «Золотая рыбка» и «Жадная старуха». Мог ли их знать поэт?
«Например, для «Сказки о царе Салтане» как возможный источник называют новеллу «Анчилотто, король Провино» Джованфранческо Страпаролы, итальянского автора XVI века. Сюжеты очень похожи, хотя отдельные повороты находим и в других известных текстах, – продолжает писатель. – Анна Ахматова обратила внимание на то, что «Сказка о золотом петушке» похожа на «Легенду об арабском звездочёте» американского писателя Вашингтона Ирвинга. По мнению Анны Андреевны, Пушкин позаимствовал у Ирвинга не только сюжет, но и ироничный тон произведения. Так что народность и фольклорность, с точки зрения источника сказок Пушкина, относительна. Но важен не сюжет, легко переходящий от одного народа к другому и обратно, а смысл произведения и его язык – то, что нельзя отнять у великого поэта. Именно мудрость и поэтичность пушкинских сказок соответствуют духу русского народа».
Критика коллег
Литературные сказки Пушкина подвергались жёсткой критике практически сразу после публикации. Крайне отрицательное отношение к произведениям поэта высказывали Николай Полевой, Николай Надеждин, Евгений Баратынский. Критик Виссарион Белинский и вовсе заявил, что Пушкин зря переделал народные сюжеты, которые были хороши сами по себе. Конечно, Александра Сергеевича эти высказывания не могли не задевать.
«Только к концу XIX века к пушкинским сказкам пришло внимание публики, – говорит Алексей Дунев. – Интерес развивался благодаря российским педагогам, которые заметили благотворное влияние этих текстов на развитие детей. В конце XIX и в первой половине ХХ веков пушкинские тексты стали активно включаться в хрестоматии и учебные издания. Ведь чем раньше ребёнок услышит сказки и начнёт повторять отдельные строки и целые фрагменты, тем легче будет процесс его языкового развития».
Кроме того, многие имена и цитаты из пушкинских сказок стали неотъемлемой частью языка и, соответственно, народного сознания. Что вы ответите, когда вас спросят: «Свет мой зеркальце! Скажи да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?». Пушкинский вопрос раскрывает характер самовлюблённого, властного и корыстного человека, а это высказывание может использоваться в самых разных ситуациях.
Но чем вызван сохраняющийся интерес к сказкам Пушкина?
«Не случайно «Сказка о золотом петушке» завершается словами: «Сказка – ложь, да в ней намёк! Добрым молодцам урок». Своим творчеством, в том числе и литературными сказками, Пушкин открыл траекторию развития русского языка. Лёгкость и народность языка сочетаются в его текстах с глубиной мысли, неисчерпаемостью смыслов, которые мы, читатели, можем найти в его произведениях. В этом кроется гениальность творений, оставленных великим русским поэтом всему миру, который может приобщиться к пушкинской простоте и мудрости», – резюмировал Дунев.
Откуда взяты образы?
Царевна-Лебедь
В ней находят черты сразу нескольких героинь фольклора: Василисы Премудрой, Елены Прекрасной, Марьи Моревны.
Три девицы под окном
Вероятно, это мойры из древнегреческих мифов, прядущие нить человеческой судьбы. У Гомера эти сёстры имели имена: Лахесис («дающая жребий» ещё до рождения человека), Клото («прядущая» нить человеческой жизни) и Атропос («неотвратимая», неуклонно приближающая будущее).
Младенец в бочке
Сам по себе образ очень распространён в мифах. В «Махабхарате» Кунти мать кладет рождённого от Бога Солнца младенца в обмазанную воском корзину и пускает плыть по реке. Сюжет встречается и в Библии – именно так находят в Ниле пророка Моисея.
Шамаханская царица
Образ, вероятнее всего, придумал сам Пушкин, но вдохновился историей Шамаханского царства со столицей городом Шемахой, который находится в современном Азербайджане, там располагалась резиденция хорезмских правителей.
Йоко Оно родственница Пушкина? 
Роман на вырост. 
Морили голодом и разоряли. 
Тёмные духи Рождества.