В Санкт-Петербурге и Ленинградской области всё чаще сталкиваются с отказами в бесплатном лечении из-за регистрации в другом регионе.
Чиновники не торопились
Жительница Ленобласти 19-летняя Камилла не смогла вовремя начать бороться со злокачественной опухолью из-за отсутствия городской регистрации. О том, что у девушки одно из самых опасных раковых заболеваний - меланома, она узнала на последних сроках беременности. Метастазы разрастались так быстро, что онкологи предложили срочно оперировать. Однако брать на себя ответственность за столь сложный случай согласились лишь врачи из онкоцентра Санкт-Петербурга, в то время как Камилла всю жизнь прожила в области, где, собственно, и прописана. Так как на платное лечение денег у семьи нет, они стали добиваться консилиума и официального направления через межрегиональные квоты и соглашения. Но прошла неделя, за ней другая, метастазы разрастались, чиновники не торопились...
За месяц до родов Камилла написала детскому уполномоченному в Санкт-Петербурге Светлане Агапитовой: «Мне требуется срочная операция, роды могут начаться в любое время. Никто ничего не объясняет! Не прошу о себе - помогите сохранить жизнь моему ребёнку!».
Правозащитники выяснили, что для того чтобы всё оформить по закону, уйдет уйма времени, которого у пациентки нет. В итоге нашли родственников из Санкт-Петербурга, которые согласились временно зарегистрировать женщину у себя. Как рассказала Светлана Агапитова, на 38-й неделе у Камиллы родилась здоровенькая девочка, а саму молодую маму уже прооперировали. Гарантий, к сожалению, по-прежнему никто не даёт, но Камилла получает необходимое лечение.
В области квот нет
Михаилу Фролову из города Тосно Ленинградской области пришлось делать питерскую прописку, чтобы попасть на операцию.
- Из-за спортивной травмы у меня были порваны мениски на обоих коленях, - говорит Михаил. - Боль адская, ходить невозможно. После посещения областной больницы выяснилось, что подобное хирургическое вмешательство делают только за деньги - около 200 тысяч рублей, а вот в Петербурге существуют квоты на операцию. Областные доктора только развели руками и посоветовали прописаться в Северной столице. Благо нашлись знакомые в городе, через несколько месяцев меня зарегистрировали на улице Марата и я получил полис ОМС. Затем квоту одобрили в комитете по здравоохранению, и вскоре обе повреждённые ноги были прооперированы в петербургской
клинике.
А вот у 80-летней жительницы Пушкина Валентины Паршиной ситуация обратная. Всю жизнь она проработала в областном совхозе «Детскосельский», заслужив звание Героя соцтруда, почётного жителя Ленобласти, 10 лет была депутатом Верховного Совета СССР. В Ленобласти Валентину Романовну чтят и помнят, однако лечь в областную больницу, где трудятся знающие её доктора, на глазную операцию пенсионерка не смогла. Ведь Пушкин - это район Петербурга, а значит, лечиться ей разрешается только в городских клиниках. Никакие уговоры не помогли, пришлось ложиться, куда направили. Благо операция прошла успешно.
Просто плачевная ситуация складывается в районах Ленобласти, где сейчас идёт массовая застройка. Жительница Мурино Мария Ухохаева вынуждена ездить в ближайшую больницу в Токсово (за 15 км), «скорую» оттуда можно ждать по 4 часа. Хотя до петербургской Елизаветинской больницы всего шесть километров.
Просьбу присоединить посёлок Кудрово и деревню Мурино к Петербургу активисты запустили на сайте «Российской общественной инициативы» в начале февраля 2016 года, однако никаких подвижек от чиновников не дождались.
Мнение эксперта
Объединить системы здравоохранения
Фёдор Михайлов, заместитель председателя Ассоциации страховых медицинских организаций Санкт-Петербурга:
- Проблема «лечения по прописке» существует всего в четырёх субъектах страны: Санкт-Петербурге - Ленобласти и в меньшей степени в Москве - Московской области, так как урбанистически это более продвинутый регион. У нас же в Ленобласти идёт массовая застройка жилыми домами преимущественно по периметру Петербурга, при этом обеспечивать поликлиниками эти новые районы не успевают, открывая лишь офисы общей практики. Поэтому, например, жителям Кудрово за медпомощью, согласно регистрации, приходится ездить во Всеволожск за 20 км, хотя ближайшие медучреждения расположены в 10 минутах ходьбы - возле станции метро «Улица Дыбенко» в Петербурге. И таких «горячих точек» немало: Горелово и Красное Село, пос. Тельмана и Колпино, Мурино и Гражданка и проч. Конечно, город не может лечить у себя всех жителей Ленобласти, но, по крайней мере, тех, что живут по периметру - принять бы мог. Но здесь встаёт вопрос финансирования.
Дело в том, что Санкт-Петербург и Ленобласть - это два разных субъекта РФ. Они имеют разные территориальные программы ОМС, бюджеты, регистры застрахованных и каждый свою сеть медицинских организаций. И, несмотря на непосредственную территориальную близость, с точки зрения действующего законодательства человек, оформивший полис ОМС в ЛО, для СПб такой же «иногородний застрахованный», как приехавший из Владивостока или Калининграда, и наоборот. Поэтому если житель одного региона поедет лечиться в другой, то за него должны заплатить из местного фонда ОМС. Потому что без направления, которое, по сути, является ещё и неким аналогом финансовой гарантии, у нас оказывается только экстренная помощь. А если в другой регион планово поедут лечиться все, то на какие деньги будут содержаться местные медучреждения, выплачиваться зарплата врачам?
Безусловно, есть случаи, когда человеку нужна медпомощь, которая не может быть предоставлена на территории, где он зарегистрирован и где оформлял полис ОМС. Тогда всё это решается через областной комитет по здравоохранению и территориальный фонд ОМС, которые могут по согласованию направить пациента в федеральное учреждение страны - будь то Северная столица, Москва или Казань.
Проблему «лечения по прописке» можно было бы решить, если бы системы ОМС и здравоохранения двух регионов объединили. Ведь у нас общий Пенсионный фонд, ГУ МВД, суды, а вот здравоохранение - раздельное. Однако пока ситуация только усугубляется.
Мнение Самонова
Не регистрация, а дискриминация
Уже 26 лет «Ночлежка» бьётся за отмену системы регистрации, которая на деле оборачивается дискриминацией людей фактически во всех социальных сферах.
Вячеслав Самонов, юрист благотворительной организации «Ночлежка»:
- У нас есть закон о свободе передвижения, согласно которому регистрация не может быть условием реализации прав. По факту - всё наоборот. Без регистрации нельзя встать на учёт по безработице, получать меры соцподдержки, антиретровирусную терапию для ВИЧ-инфицированных (и это в условиях эпидемии в стране) и даже встать на жилищный учёт, что само по себе абсурдно. Выходит, чтобы тебя признали нуждающимся в жилье, нужно уже иметь какое-то жильё и прописку. Более того, например, бездомным людям без петербургского штампа в паспорте невозможно устроиться в городские дома ночного пребывания. У нас было немало историй, когда бабушек, которые оказались на улице в результате семейных конфликтов или жилищных махинаций, туда не брали из-за последней регистрации в другом регионе, пусть даже и Ленобласти. Мы многократно предлагали отменить эту дискриминирующую систему и ввести регистрацию по месту фактического проживания. Сегодня есть масса способов учёта граждан, но пока никакой поддержки со стороны чиновников мы не находим.
Справка
Россияне вправе оформить полис ОМС по месту своего фактического проживания, вне зависимости от места постоянной или временной регистрации. В том регионе, где оформлен полис, человек имеет право получать медпомощь в объёме территориальной программы ОМС, а во всех остальных субъектах РФ - в объёме базовой программы, которую утверждает федеральное правительство. Территориальные программы не могут быть меньше базовой, а больше - могут, поэтому они различаются в зависимости от «богатства» региона.
В Петербурге откроется конгресс по военной медицине 
В петербургской клинике планируют выращивать искусственные органы 
Здоров - На бумаге! Почему детей-инвалидов лишают их статуса. 
Петербургский студент изобрел стетоскоп с функцией Bluetooth