Владимир Бейдер – израильский журналист, ведущий авторской программы «Персона» (еженедельные 45-минутные интервью с ведущими израильскими политиками, общественными деятелями, военными, учеными, деятелями искусства) на 9-м канале Израильского телевидения. Литератор и кинодокументалист. До репатриации (в 1995 г.) жил в Петербурге, где закончил факультет журналистики Ленинградского университета. Работал в печати и документальном кино. Стоял у истоков основания издательского дома «Час пик» и издательства «Лира».
Петербург – это бренд
«АиФ-Петербург»: – Владимир, расскажите, зачем вы приехали в Петербург?
Владимир Бейдер: – Я приехал сюда с предложением сделать проект, который поможет объединить петербуржцев всего мира. Возможно, мы начнем этот проект с петербургским «АиФом». Открою вам секрет: петербуржцы даже вне своего города ощущают себя петербуржцами, они общаются, им легче находить общий язык друг с другом. Это престижно быть петербуржцем даже вне Петербурга. Существует много каналов, которые формально объединяют выходцев из Северной столицы.
«АиФ-Петербург»: – Что это будет за проект? Можете поподробнее рассказать?
Владимир Бейдер: – Сначала, возможно, будет просто сайт, на котором петербуржцы будут узнавать и о том, что происходит здесь, и о том, что происходит с ними за рубежом. Есть масса людей, которые уехав из Петербурга, проявили себя хорошо в других странах.
«АиФ-Петербург»: - В Израиле вы часто встречаете петербуржцев?
Владимир Бейдер: - Да, часто. Понимаете, …мы чувствуем друг друга.
«АиФ-Петербург»: - Бывает, что на улице узнаете?
Владимир Бейдер: - Нет, на улице не узнаю, но меня после общения, например, сразу идентифицируют – из Петербурга. А это… бренд!
Русские СМИ в Израиле
«АиФ-Петербург»: - Насколько в Израиле востребованы русские журналисты и чем они живут?
Владимир Бейдер: - Очень сложный вопрос. Ситуация в Израиле с русской общиной, с «русским Израилем», отличается от всего мира по ряду причин. Например, экономическим. Они считаются хуже. Люди, иммигрировавшие в Германию или в США, попали в более богатые страны. А в Израиле мне приходилось, как лягушке, попавшей в сметану, сбивать ее в масло. Вначале это было ужасно.
Есть ещё и политический фактор. Русскоязычных евреев в Израиле, по официальным данным, 17%, грубо говоря, 20%. Вот считайте, что из десяти встреченных вами на улице человек - двое являются выходцами из России. Есть районы, где просто говорят по-русски. Но самое важное, а это произошло уже на моих глазах, русскоязычные граждане стали влиять на выборы. Их могут притеснять, как это было на первых порах, они могут зарабатывать маленькие деньги, им могут не давать подниматься по службе, но на выборах они раздают мандаты. Они определяют, кто будет в правительстве. Так происходило несколько раз. Поэтому сейчас у нас четыре русскоязычных министра.
«АиФ-Петербург»: – Сколько русских газет в Израиле?
Владимир Бейдер: - Когда я приехал, был рассвет русской прессы в Израиле. И русских газет было больше, чем газет на иврите. Я работал в газете «Вести». Это было крупнейшее издание на русском языке. Считается, что именно «Вести» способствовали смене двух глав правительства. И это серьезно. Конечно, все это условно, но какая-то доля правды в этом есть. Поэтому политики стараются появляться в русскоязычных СМИ. Я веду программу на 9-м канале израильского телевидения под названием «Персона». Это сорок минут в эфире один на один с самыми большими людьми в Израиле.
«АиФ-Петербург»: - Вы встречаетесь только с политиками?
Владимир Бейдер: - Нет, не только. Это и политики, и общественные деятели, и крупные начальники, и руководители спецслужб, в основном бывшие, а также артисты, писатели.
Все на «ты»
«АиФ-Петербург»: - Вы и в Петербурге брали интервью, встречались с известными людьми. Насколько люди в Израиле более открыты или наоборот закрыты?
Владимир Бейдер: - Если говорить о политиках… Израиль – очень открытая страна, она домашняя. Во-первых, она маленькая: вся элита на виду. Вы знаете, что в Израиле даже нет формы обращения к человеку на «Вы». Все там на «ты». А это располагает к общению. Там не принято закрываться. Человек, который закрывается, не может быть публичным человеком.
В России есть традиция, а в Питере особенно: солидный человек должен вести себя строго. Солидность предполагает, что ты не размахиваешь руками, не выходишь к людям без галстука. В Израиле такого нет. Человек в мятой майке и джинсах – это министр, а человек в костюме и галстуке - его телохранитель. Вот недавно ездили с русскоязычным министром туризма, он пришел, естественно, в рубашонке, его сопровождали два охранника при галстуках и в костюмах.
Пресса - первая власть
«АиФ-Петербург»: - У нас на телевидении нередко случаются скандалы, когда программы или даже целые телешоу снимают с эфира по цензурным соображениям. В Израиле такое возможно?
Владимир Бейдер: - В Израиле существует военная цензура. Причем, закона о цензуре нет, есть соглашение руководителей средств массовой информации с военным ведомством о том, что они не публикуют сведения, которые могут содержать военную тайну без согласования с военной цензурой. Когда я работал в газете и писал материалы про армию, то, прежде всего, отсылал их в военную цензуру. Ответ получал сразу. Что касается политической цензуры, то это только самоцензура. Если программу снимают с эфира – это решение руководителя средства массовой информации и больше ничьё.
«АиФ-Петербург»: - Бывают такие случаи?
Владимир Бейдер: - Бывают, но это редакционная политика. Был один случай на моей памяти, когда Ариэль Шарон во время предвыборной кампании, будучи главой правительства и одновременно кандидатом на выборах, давал в прямом эфире интервью. На телевидение, а это был государственный канал, позвонил заместитель главы суда и потребовал прекратить эфир. Эфир прекратили. Поднялся большой шум, что это вмешательство в дела СМИ. Но требование о прекращении эфира было связано с тем, что Ариэль Шарон «перебрал» свое время, как политический кандидат.
«АиФ-Петербург»: - Регламент о равном эфирном времени для кандидатов строго соблюдается?
Владимир Бейдер: - Строго. Я не скажу, что у людей, находящихся у власти, нет возможностей каким-то образом обойти это. Если у министра есть экстренное сообщение, то он, конечно, выйдет с ним в эфир, но не как кандидат. Все дело в том, что руководители средств массовой информации более влиятельны, чем министр, потому что министр сменяется. Он просидит четыре года, дай Бог! А руководитель медиаконцерна - потомственный его владелец. Конечно, ситуация отнюдь не идеальная, и многие израильские журналисты возмущаются, что у нас несвободная пресса, потому что несколько человек владеют средствами массовой информации. Этой проблеме нет решения. Но то, что в Израиле пресса не четвертая власть, а чуть ли не первая - это правда.
Ассандж изменил правила игры
«АиФ-Петербург»: - Вы сказали, что цензура бывает лишь военной. Как израильские СМИ относятся к скандально-известному сайту «Wikileaks» и его основателю Джулиану Ассанджу.
Владимир Бейдер: - Нет общего отношения израильских СМИ к «Wikileaks ». Есть отношение разных людей. Совсем недавно говорил об этом своим студентам. Еще до скандала с «Wikileaks» у нас произошла история: девушка проходила срочную службу у командующего в южном округе. Она перекопировала, по-моему, три тысячи секретных документов на флешку и передала их журналисту по имени Ури Блау одной из израильских газет. Он часть опубликовал. Это был скандал.
«АиФ-Петербург»: - То есть журналист не отправил материалы на военную цензуру?
Владимир Бейдер: - Он провел три материала через цензуру, а четвертый ему цензура запретила, потому что там был план последней военной операции в секторе Газа, который, в результате, пришлось изменить, несмотря на то, что статья не вышла в печать. Журналист отдал военным копии документов. Девушку, слившую секретную информацию, вычислили и посадили под домашний арест, а Ури Блау сообщили, что в отношении него не будет судебного преследования за публикацию секретных материалов, если он вернет все документы. Он принес их в Шабак (израильская контрразведка – прим. ред.) на ноутбуке. При нем ноутбук уничтожили и даже денег на новый, после чего благополучно отпустили..
На этом история не закончилась, поскольку выяснилось, что из двух тысяч документов Блау отдал четверть. Оставшиеся решил придержать, и еще год он скрывался от израильских спецслужб в Англии, а его газета оплачивала ему квартиру и адвоката.
Недавно Блау вернулся в Израиль и все-таки отдал документы. Он не понес наказание - просто отдал документы. Вот такие отношения с прессой. Меня они лично шокируют. Я не знаю, чтобы было с этим мальчиком, если бы он попал в мои времена в ФСБ или КГБ.
«АиФ-Петербург»: - Так что же с Ассанджем?
Владимир Бейдер: - В принципе, свобода слова подразумевает, что любые сведения, которые добыты, могут быть достояние общественности. Но возникает вопрос, почему Ассандж выдает те сведения, которые очень вредят Соединенным Штатам. У меня есть объяснение. Ассандж - человек левых взглядов. Он выдает какие-то вещи, которые выгодны ему. Но кто такой Ассандж? Почему я должен ориентироваться на его сведения, на его отбор? Только потому, что он изобрел этот супер-движок, который позволяет не определять источник сведений? От этого защититься нельзя. Но я не считаю, что любые сведения, которые есть у меня в кармане и которые я подсмотрел в замочной скважине, я могу обнародовать.
Мы видим, что Джулиан Ассандж стал человеком года. Совершенно точно, что он изменил правила игры в журналистике и не в лучшую сторону. Опять же, это моё личное мнение, и многие его не разделяют.
«АиФ-Петербург»: - Но разве это не вопрос журналистов делать выводы и давать свою оценку фактам, которые обнародует тот же Ассандж? Даже если он это делает из политических побуждений.
Владимир Бейдер: - Да, но коммерческая журналистика имеет тоже свои законы. Если есть сведения, которые явно получат читательский отклик, удержаться от их публикации практически невозможно.
Гражданин-журналист. Депутат Марина Шишкина о деле Олега Кашина 
Виктор Черкесов: "Я не супергубернатор - у меня другая работа".