27 января – День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады, святая для всех нас дата. В эти дни мы вспоминаем многие факты битвы за город, в том числе малоизвестные. Одной из таких героических и одновременно трагических страниц является история Шлиссельбургского десанта. Это была одна из первых военных операций по прорыву блокады.
В ночь на 28 ноября 1941-го лыжники особого полка, сформированного в течение двух дней из моряков Балтфлота, прошли по льду Ладоги свыше 30 километров и вышли в намеченной точке – у деревни Липки под Шлиссельбургом. Не получив вовремя подкрепления пехоты, артиллерии, они были вынуждены сами наступать на хорошо укрепленные позиции немцев. Силы оказались неравны. После 10-часового боя, так и не дождавшись помощи и не имея связи с командованием, комполка майор Василий Маргелов (в будущем легендарный командующий ВДВ) приказал отступить. Из 900 моряков десанта 600 погибли.
В провале обвинили командира и комиссара 80-й стрелкой дивизии, которая пришла с большим опозданием, Фролова и Иванова. Их «по горячим следам» расстреляли в начале декабря 1941-го и реабилитировали только в 1957-м. О судьбах остальных участников на долгие десятилетия предпочли забыть. История зазвучала с новой силой в 2015-м, когда Валерий Шагин, внук погибшего политрука Павла Шагина, стал поднимать архивы и узнавать подробности тех дней. Ему удалось найти, а затем сплотить родственников бойцов, сражавшихся до последнего патрона.
19 января в Государственном музее истории Санкт-Петербурга, особняк Румянцева, состоялся вечер памяти героев. Какими они были? Откуда черпали силы? Как в минуту опасности обычные в мирной жизни люди смогли проявить исключительную храбрость? Вот только несколько рассказов их близких, которые пришли и приехали из Петербурга, Москвы, Череповца, чтобы поделиться воспоминаниями.
Он выбрал передовую
Старший лейтенант Алексей Курышев, командир роты 153-го стрелкового полка, 80-й стрелковой дивизии. Пропал без вести в ноябре 1941-го.
«Отец был из крестьян, пятым ребенком в семье, – вспоминает сын героя Анатолий Курышев. – Закончил рабфак и Педагогический институт им. А. И. Герцена, но этого ему показалось мало. Тогда было время героев, энтузиастов. Все восторгались подвигом челюскинцев и папанинцев, перелетом советского экипажа через Северный полюс. И мой отец тоже решил помочь налаживать жизнь в тех суровых краях.
Он поступил в Институт народов Севера, выучил эвенкский и тунгусский языки, а после окончания отправился на Колыму. Там работал учителем, директором школы в Магадане, активно занимался общественной работой. Сохранились карманные часы с дарственной надписью «т. Курышеву А. И. за работу по освоению Колымы от «Дальстроя», 19.XI.1936». Это единственная вещь, оставшаяся от отца.
Затем семья вернулась в Ленинград, но мирная жизнь продолжалась недолго. Началась война с Финляндией, и отец решил, что в такое время он тоже должен идти в армию. Это было добровольное решение. Его призвали 10 октября 1939-го, а в марте 1941-го он получил новое направление – на курсы усовершенствования командного состава. Там и встретил войну.
Когда немцы подошли к Ленинграду, отец оказался в 168-й стрелковой дивизии. Именно она вела ожесточенные бои в районе Павловска, Пушкина и Московской Славянки. Упоминает о дивизии, как остановившей немцев на ленинградском направлении, и маршал Жуков. В этих боях отец был ранен, лечился в госпитале. После, как сказано в регистрационной карточке, он должен был вернуться либо на командные курсы, либо на фронт. Он выбрал передовую и попал в пополнение 80-й стрелковой дивизии, которую готовили для прорыва блокады. Я уверен, что это был его осознанный и добровольный выбор».
«Дорогая мамулек!»
Начальник штаба батальона 1-го Отдельного особого лыжного полка моряков КБФ Всеволод Махоткин. Пропал без вести 28 ноября 1941 года.
Когда началась война, Всеволоду Махоткину исполнилось 22 года. Он был талантливым, подавал большие надежды. В школе побеждал в математических олимпиадах, затем с отличием окончил матмех Ленинградского университета, поступил в аспирантуру. Также учился на курсах летчиков-планеристов и получил звание пилота первой ступени. В 1941-м был мобилизован, служил на Балтийском флоте.
«В нашей семье берегут память о Севе, – рассказала племянница моряка Елена Махоткина. – Создан даже небольшой архив: фотографии, газетные вырезки, именной ледоруб, которым он был награжден за спасение в горах группы альпинистов. Сохранились и семь писем с фронта. Характерно, что на всех указан обратный адрес. На всех – кроме последнего. «Дорогая мамулек! Устроился хорошо. Работы много, но на лыжах ходить приятно. Адреса еще нет, пользуюсь оказией. Питание очень хорошее. Народ симпатичный. Вообще, местом вполне доволен. Передай привет всем. Целую крепко, крепко».
Кажется, привычные, успокаивающие фразы. Если не знать даты, когда они написаны, – 27 ноября 1941 года. На следующий день была назначена операция по прорыву блокады, и он как начальник штаба батальона хорошо понимал всю опасность. Через какое-то время родные получили извещение, что Всеволод Махоткин пропал без вести. Но когда, где – не сообщалось. Долгие годы они не теряли надежду найти хоть какие-то сведения. И только в последние годы стало известно, что он не вернулся из шлиссельбургского десанта.
Комиссар лыжного батальона
Политрук 2-го лыжного батальона 1-го Особого отдельного лыжного полка КБФ имени Военного совета Павел Шагин. Погиб 28.11.194.
«В 2015 году отмечалось 70-летие Победы, и мне захотелось узнать о судьбе своего дела Павла Шагина, – рассказывает внук защитника Валерий Шагин. – Обратился к отцу, но он мне дал только один документ. Похоронку, которую бабушка получила в 1945-м. Там говорилось, что политрук Шагин Павел Иванович погиб в бою с немецкими захватчиками под деревней Липки. И что он был комиссаром лыжного полка. Я знал, что дед служил на Балтике, и меня сразу заинтересовало, как связаны моряки и лыжный полк? Затем я познакомился с одним из исследователей битвы за Ленинград Вячеславом Мосуновым, и мы вместе начали поиски.
Настоящее потрясение ждало в архиве Военно-морского флота в Гатчине. Ни на что особо не надеясь, отправился туда, и мне принесли… личное дело политрука Шагина. Так я впервые увидел фотографию деда. Как у многих людей того поколения, в его биографии обычная жизнь переплетается с героизмом. Родился в Архангельской области, в деревне. Оттуда был призван на срочную службу в Кронштадт, что и решило его судьбу. Он остался на флоте, и когда началась война, был политруком БЧ-5 эскадренного миноносца «Калинин». В августе 1941-го во время трагического Таллинского перехода корабль подорвался на мине и затонул. Дед несколько часов находился в воде, пока его не спасли.
Судьбы деда и его товарищей не давали мне покоя. За первые три года удалось найти список всех моряков полка, который был ядром Шлиссельбургского десанта. Около тысячи фамилий… Эти сведения помогли установить родственников, потомков, наше сообщество постоянно расширяется. Но многие факты еще остаются неизвестными, поиски продолжаются. Помним и гордимся!».
«Добрая фея в галифе»
Участник Шлиссельбургского десанта, впоследствии народный артист РСФСР Николай Боярский.
«Я всегда знала, что мой отец воевал на Ладоге, был там ранен, – говорит дочь фронтовика Екатерина Боярская. – А вот о его участии в Шлиссельбургском десанте нам было ничего неизвестно. Впервые услышала об этом в прошлом году от Валерия Шагина. Он случайно узнал, что в музее «Музы не молчали» хранится дневник отца, где упоминается и бой на льду Ладоги, попытка прорыва блокады».
Судьба берегла солдата, и в том сражении он остался жив. Но бои не стихали, и в очередной атаке у деревни Войбокало Боярского ранили. «Сам кое-как выполз из боя, – пишет он родным.– Прополз не менее двух километров по глубокому снегу, потом еще шесть километров по лесу до перевязочного пункта, где добрая фея в галифе оказала мне первую помощь и на следующее утро отправила в санитарном автомобиле в госпиталь». Это произошло 10 декабря 1941-го, в его день рождения. Николаю Боярскому исполнилось 19 лет.
«Мне раньше представлялось, что воюют суровые, взрослые мужчины, а оказалось – мальчишки, – продолжает Екатерина. – Мой отец был в пехоте, прошел самые ожесточенные бои, ранения, попал в плен, сумел бежать, снова встал в строй и закончил войну под Кенигсбергом. Удостоен медали «За отвагу», ордена Красной Звезды и двух орденов Славы – это настоящие великие боевые награды. «Дорогая мамочка! Ну вот и закончилась война!», – пишет он 10 мая 1945-го. Когда читаю эти и другие строки, все время плачу. Сейчас очень жалею, что не расспросила у него о подробностях тех лет, и призываю всех, кто может сегодня пообщаться с ветеранами, не упустить эту возможность».
Подписывайтесь на наш Телеграмм-канал – https://t.me/aifspb. Обсудить публикации можно в нашей группе ВКонтакте – https://vk.com/aif_spb.
