Одним из главных праздников в Советском Союзе был день Октябрьской революции, который отмечался 7 ноября. Особенно значим он был для Ленинграда, ставшего колыбелью восстания. Это знали и гитлеровцы, взявшие город в блокаду и ежегодно предпринимавшие особые усилия, чтобы сорвать торжество. Ленинград трижды отмечал 7 ноября в блокадном кольце – и характер празднования менялся год от года, позволяя следить за переменами в настроении жителей в ходе военных действий.
Бахвальство врага
До начала войны 7 ноября был одним из любимых праздников всех ленинградских мальчишек. Ещё бы – в центре города проходил военный парад, а в акватории Невы выстраивались корабли Балтийского флота. Город украшали красными знамёнами и праздничными лозунгами, проходил традиционный митинг. Власти обязательно открывали какой-нибудь знаковый объект, который должен был символизировать память о героях революции. Однако 24-я годовщина Октябрьской революции, пришедшаяся на 7 ноября 1941 года, оказалась совсем другой. Город находился в кольце блокады. В Ленинграде уже заканчивались запасы продовольствия, начали фиксироваться первые обмороки и смерти от голода на улицах. Немецкие войска, чувствовавшие себя победителями, откровенно глумились над страданиями жителей осаждённого города. Накануне праздника Ленинград подвергся жестокой бомбардировке – одна из бомб полностью уничтожила сразу два дома на Таврической улице (29 и 31), другая накрыла общежитие красноармейцев в одном из зданий Петропавловской крепости. Всего в канун праздника на Ленинград было сброшено более 100 бомб, весом от 50 килограммов до тонны, применялись и боезапасы замедленного действия, с часовым механизмом, задачей которых было убить спасательную команду, прибывшую для разбора завалов.
Вперемежку с бомбами фашистские лётчики сбрасывали листовки, в которых хвастливо объявлялось, что 7 ноября Ленинград будет подвергнут массированной бомбардировке. Составители листовки подобрали даже подобие рифмы: «Седьмого будем бомбить, восьмого будете хоронить», – вспоминал военный журналист Абрам Буров в своей книге «Блокада: день за днём».
За это бахвальство враги заплатили дорогую цену – вечером 6 ноября советская авиация совершила налёт на фронтовые аэродромы противника. Вермахт потерял десятки бомбардировщиков и оказался не в состоянии 7 ноября осуществить анонсированный авиаудар по Ленинграду.
Тем не менее все меры безопасности были приняты. Хотя на улицах города вывесили государственные флаги и праздничные лозунги, но демонстрация и парад были отменены. «Годовщина революции. День прошёл невесело. Не было парада. Не стояли в этом году на Неве военные корабли», – огорчался школьник Олег Игнатьев. Кроме того, прошёл радиомитинг, на котором выступили руководители города и военные.
«На праздник 7 ноября к обеду в детском саду выдали половинку крутого яйца. Мама достала где-то четыре картофелины, отварила в кожуре. Мне и соседскому мальчишке дали по две очищенные картофелины, взрослые ели кожуру», – вспоминала ленинградка Лея Сорина.
А из воспоминаний руководителей города известно, что вечером того же дня заведующий отделом торговли исполкома Ленгорсовета Андреенко доложил секретарю горкома партии Кузнецову, что по крайне урезанным нормам муки в Ленинграде осталось на 8 дней, а крупы – на 9. Голод пришёл в город.
Праздничный хлеб
Совсем другая обстановка была в Ленинграде через год, 7 ноября 1942 года. Враг по-прежнему не забывал о торжественной дате, и гитлеровцы накануне вновь попытались нанести по осаждённому городу артиллерийский удар. Однако стоило начаться обстрелу, как в ответ по вермахту ударили артиллерийские орудия обороняющихся, по подсчётам специалистов, в этот день до улиц Ленинграда долетели только 7 снарядов и одна авиабомба. Поэтому хотя демонстраций вновь не было, но в Смольном прошло очное торжественное заседание.
«Праздничное убранство города. Праздничным был сегодня и хлеб. Давно уже ленинградцы не видели такого хлеба. Ещё 6 ноября отдел торговли Ленгорисполкома объявил, что по талонам хлебных карточек за 7 ноября 1942 года будет выдаваться печёный пшеничный хлеб в размере суточной нормы... Пшеничный хлеб в городе, который вот уже второй год находится в осаде! Пшеничный, ничем не похожий на тот, замешанный на множестве немыслимых примесей, который ленинградцы ели в первую блокадную зиму. Нынешний куда легче того, сыроватого, землистого. И оттого кажется, что выдано его больше нормы. Впрочем, это давно уже не 125 блокадных граммов. Наименьшая хлебная норма теперь 300 граммов (детям до 12 лет и иждивенцам). Рабочие получают по 600 граммов. Рабочие горячих цехов и того больше – по 700», – вспоминал Буров.
Накануне снятия блокады
И, наконец, 7 ноября 1943 года для всего Ленинграда было наполнено предчувствием скорого снятия блокады. Об этом, уже не таясь, говорили и военные, и горожане, и руководство города. На торжественном заседании в Смольном Кузнецов заявил, что «сейчас перед нами не стоит проблема обороны города. Эта проблема решена. Мы должны быть готовы к тому, чтобы полностью снять блокаду Ленинграда, нанести сокрушительный удар по немецко-фашистским захватчикам».
К этому моменту уже началась строго засекреченная переброска войск на Ораниенбаумский плацдарм. Когда 90-я дивизия (ей предстояло сыграть важную роль в операции «Искра»), воины которой собирались отметить 26-ю годовщину Октября, неожиданно получила приказ о передислокации, командир извинился перед гостями и сказал им, что начинаются тактические учения. У всех росло ощущение, что приближается что-то значительное.
Кстати, по-своему отмечали праздник и ленинградские партизаны – они освободили несколько деревень, а в Уторгоше, Николаеве и Городищах, где ещё находились немецкие гарнизоны, появились красные флаги с надписью: «Смерть немецким оккупантам!» Их вывесили члены подпольных комсомольских организаций. Подступы к флагам были заминированы, и поэтому снять их смогли только на следующий день. Полное снятие блокады и освобождение Ленинградской области приближались.
Мнение эксперта
Доцент кафедры политической психологии СПбГУ Александр Конфисахор:
«То, что в нечеловеческих условиях блокады Ленинград не отказывался от праздников и так или иначе отмечал праздничные даты, играло, конечно, огромную роль. Это морально поддерживало горожан. Ведь любой праздник – это своего рода ритуал со своими обязательными составляющими. И его регулярное повторение из года в год свидетельствует о том, что жизнь продолжается. Это касается, конечно, не только 7 ноября, но и других, менее политически нагруженных праздников, например, Нового года. Сам факт, что город помнит про праздник, отмечает его, являлся свидетельством того, что Ленинград выживает, что город – жив. И, конечно, трудно переоценить то значение, которое этот факт имел для укрепления психологической стойкости горожан».
Годовщина снятия блокады. Как идёт подготовка к юбилею? 
«Хоть на четвереньках, а пережить надо». Откровения из блокадного дневника 
Дорога жизни в Санаин. Армянское село стало родиной для детей-блокадников 
Спаситель четырёх семей. Трезорка стал легендой ленинградской блокады