В рамках марафона «Голоса Победы» на страницах «АиФ» продолжают звучать голоса тех, кто воевал на фронтах Великой Отечественной. Все они присланы в редакцию нашими читателями.
«Фашист меня не заметит»
Нетипичное послание мы получили из города Лодейное Поле от Людмилы Пидмичевой. Это не фронтовая весточка, а отрывок воспоминаний Ивана Александровича Хозяинова, который она просила опубликовать. Возможно, главный герой узнает себя и откликнется.
«В годы войны был политруком. Награжден многими медалями, в том числе орденом Отечественной войны I степени. Декабрь 1941 года, я пробирался в Ленинград из своей части. На шоссе заметил неподвижную фигурку. Подойдя, увидел мальчика, уткнувшегося головой в коленки. Я тронул его рукой. Он поднял на меня помутневшие глаза и дрожащим голоском попросил: «Хлеба». Но ничего съедобного у меня не было. Я спросил, как звать, сколько лет. Коле Моргуну было 7 лет, отец на фронте, а мама умерла утром. Я поднял мальчика на ноги, он с трудом держался - кожа да кости. Вижу - не может идти. Взял на руки, ощущая в руках не столько вес ребенка, сколько ватника и валенок. Коля спросил, куда я его несу. Ответил, что на пункт, его накормят. А потом с другими детьми отправят через Ладогу на Большую землю. Услышав про хлеб, Коля заплакал. До сих пор помню, что плачет, а слез нет.
А тут сирена воздушной тревоги.
- Дядя Ваня, оставьте меня. Я маленький, фашист меня не заметит.
Ускорив шаг, мы благополучно добрались до пункта. Как хочется, чтобы Коля прочитал этот рассказ, если он жив».
«Мама, гордись!»
Письмо младшего лейтенанта Якова Евдокимова пришло на электронную почту «АиФ» спустя 79 лет после того, как было написано. Датировано оно 22 апреля 1942 года.
«Здравствуйте, дорогая мама, брат Андрюша, сестра Надя, брат Ваня и сноха Мария, племянницы дорогие Валя, Нина и самая маленькая и хорошая Лидочка. Передайте самый горячий командирский большевистский привет от Якова. <…> Мама, пропишите, как живете, как ваше здоровье и что вы слышите. И где мой братец дорогой Ваня, сестра Надя и Маруся со своими девчатами. Мама, прошу, не расстраивайся и извини меня за все. <…>
Мама, я защищаю от фашистских извергов город Ленинград. Мне присвоили звание младшего лейтенанта. Я тебе по почте посылаю деньги, 300 рублей. Живу я хорошо, оклад 850 рублей в месяц. Пишите, в чем вам нужна помощь, я вам помогу, а также Марусе с детьми. Мама, я совсем сейчас стал другой человек, и мне очень многое дала Отечественная война. И особенно после курсов, на которых я учился на артиллериста, командира Красной армии.
Мама, прошу еще одно - пришлите свои карточки и всей нашей семьи, я вам тоже посылаю фронтовую фотографию. <…> Мама, прошу, обо мне не расстраивайся, а наоборот, гордись. Меня Родина наградила орденом Красной Звезды. Мама, прошу вас, как получите письмо, так сразу отвечайте поскорее.
<…> Крепко целую вас, с приветом, сын Евдокимов Яков Федорович.
Мама, извини, что мало написал и плохо, потому что плохой свет и некогда. Иду выполнять боевую операцию по уничтожению гансов и фрицев проклятых».
Новый закон жизни
Сержант Электрон Соловов ушел на фронт, когда ему было 18 лет, и до следующего своего дня рождения не дожил. Похоронен в братской могиле в деревне Нефедьево (Московская обл.). 6 сентября 1942 года он писал:
«Здравствуй, моя дорогая Галочка! Шлю тебе горячий фронтовой привет. Вот уже 25 дней я нахожусь на передовой на одном из участков Калининского фронта. <…> Первые дни моего пребывания на фронте показали, что хотя я и неплохо подготовлен как младший командир-минометчик, а теоретических знаний у меня не меньше, чем у наших лейтенантов, у меня нет совсем опыта, практики, а это здесь имеет громадное значение. Теперь я уже многое перенял у своих товарищей, которые больше меня были на фронте. Чтобы было меньше потерь, мы все время тщательно маскируемся и роем глубокие окопы, как для минометов, так и для себя. <…> Хотя я говорю, что нахожусь на передовой, но между нами и немцами еще находится пехота. Наши же окопы отстоят от передовой линии немцев когда на 800 метров, когда на 1,5 километра. Сейчас на нашем фронте идет наступление. <…>
Несколько дней тому назад мы стояли недалеко от одной сожженной немцами деревушки. Между прочим, все деревни, которые оставляют немцы, они сжигают, оставляя один-два дома, а то и ни одного. Я пошел в эту деревню, чтобы сварить свеклы (картошку в этой деревне всю уже выкопали) и наткнулся среди обгоревших остатков избы на кучу школьных учебников. <…> Это было 1 сентября.
Я вспомнил, что в наших школах начался новый учебный год. Вспомнил свою школьную жизнь (какой привлекательной она теперь казалась) и твою учебу. Чувство ненависти к фашистским захватчикам, нарушившим нашу мирную счастливую жизнь, охватило меня. Сделать все, чтобы уничтожать этих гадов, чтобы прогнать немцев с нашей земли, - это для меня стало законом жизни».
«Живем мы здесь неплохо». Как геофизик Кирилл Кондратьев уходил на фронт 
Письма из танка: «Я не ручаюсь, что вернусь» 
Судьбы, опаленные войной: трагические и героические истории наших земляков