Недавно Петербургский театр балета под руководством Бориса Эйфмана отметил свое 25-летие. Знатоки хореографии во всем мире знают три труппы из России - Большого, Мариинского и Театра Эйфмана. В крупнейшем нью-йоркском концертном зале - "Сити-центр" - петербургский коллектив, единственный из зарубежных, получил статус "Резидент-компани", что дает право ежегодных гастролей. А вот в родном городе своей сцены до сих пор нет. С год назад появились западные инвесторы, готовые возвести в Петербурге дворец танца, от российских властей требовалось одно - найти для него место в исторической части. Назвали набережную Малой Невы за Тучковым мостом, куда выходят корпуса Института прикладной химии. Но признаков стройки не наблюдается.
Дворец танца
- Год прошел, а отчитаться перед моими поклонниками нечем, - говорит Борис Яковлевич. - Хотя и на городском, и на федеральном уровне поддерживают идею, и институт с пониманием относится. Комитет экологии делал экспертизу, оказалось, что земля там отравлена химией на несколько метров вглубь, все это попадает в Неву. Сейчас набережная все больше захламляется, она, кстати, уже отчуждена от института и может быть распродана по частям.
- Так у вас никаких надежд?
- Надежда есть. Не может же город допустить, что в дни юбилея в эпицентре праздника останется свалка. Набережная замыкает одну из красивейших панорам, это место достойно архитектуры XXI века.
- Ох, Борис Яковлевич, мне кажется, город может "допустить" все. Зарубежные инвесторы до сих пор ждут решения вопроса или уже отступились?
- Иностранцы, наталкиваясь на нашу неопределенность, уходят. Но, я думаю, вопрос не в инвесторах, а в решении на нашем, российском уровне. Необходима государственная программа реконструкции этой важнейшей территории в историческом центре.
Спектакли в долг
- Не устали вы 25 лет бороться? В России талантливые люди во все времена страдают.
- Я с вами не согласен. Я страдал в другое время, в другой стране, боролся с ветряными мельницами за то, чтобы считали полноценным человеком и гражданином, - это была борьба унизительная, морально невыносимая. Сейчас не могу сказать, что я в чем-то ущемлен, разве что есть масса финансовых проблем. Мы - один из немногих балетных театров, который каждый год выпускает новый спектакль. Город нас дотирует, но недостаточно, и творческий процесс ложится на наши плечи. Хорошо, что помогает фирма "Возрождение" и ее директор Геннадий Георгиевич Галицкий: он делает нам декорации и костюмы в долг. Нам непросто реализовывать планы, создавать условия, чтобы актеры не разбегались, а они востребованы в мире. И мы конкурируем с ведущими труппами, у которых миллионы долларов дотации! Время от времени нам помогают спонсоры, но постоянного нет, потому что мы в какой-то мере "эфемерны", мы гости даже дома. Если за рубежом я знаю, когда у меня в следующем году будут в спектакли, в Петербурге - нет. Вынашиваю идею, чтобы театр стал "резиденц-компани" не только в Нью-Йорке, но и в Москве, в этом я вижу возможность чаще показывать наше искусство в России. Наши выступления на родине сужаются, и меня это очень беспокоит.
Танец или гимнастика?
- Недавно я видела вас на спектаклях труппы Мориса Бежара. Мне они не показались интересными, но новых имен хореографов не слышно, искусство в кризисе?
- О Бежаре - или хорошо, или ничего! Этот человек столько сделал для развития хореографии ХХ века! И до сих пор, хотя уже за 70, выпускает премьеры. Ну а в мире хореографии, действительно, кризис. Есть пятерка знаменитых мастеров, которые начинали много лет назад: Бежар, Форсайд, Киллиан, Ноймайер, Пети, они создали свой пластический мир. После них уже несколько поколений хореографов не могут подняться на этот уровень. Но в искусстве бывают периоды, когда идет накопление творческой информации, энергии, потом она выплескивается и реализуется в гениальной личности.
- Часто по ТВ показывают Волочкову с концертными номерами. Она красива, технична, все делает "выразительно", но глядя на нее, я перестаю понимать разницу между танцем и гимнастикой. Я виню не Волочкову, а хореографов.
- Я Волочкову в концертных номерах не видел, поэтому комментировать не стану. В чем разница между танцем и гимнастикой? Гимнастика - гимн физическому совершенству человека, балет - духовному.
Друзья и поклонники
- Знаю, что есть общества друзей Театра Бориса Эйфмана во многих странах. Чем они занимаются?
- Это на уровне фанов. В Японии, к примеру, есть большая группа поклонников, которая путешествует с нами по всему миру - в Нью-Йорк, Париж, Сеул, даже в Петербург и Москву. Это не богатые люди, наоборот, молодые, которые экономят чуть ли не на еде, чтобы посмотреть наши спектакли.
- Среди ваших поклонников теперь есть помощник президента США Кондолиза Райз?
- Да, во время визита президента Буша в Петербург в мае она посетила одну из наших репетиций. С ней прибыли министр обороны Сергей Иванов, который оказался давним нашим поклонником, и секретарь Совета безопасности Владимир Рушайло. Мне кажется, что театр произвел больше впечатление на Райз, она незаурядная женщина, которая не только прекрасно знает русский, нашу литературу, она еще и профессиональный музыкант, пианистка. Наши встречи будут продолжены в Вашингтоне. Ну а накануне визита высоких гостей Балтийская строительная компания произвела у нас на репетиционной базе ремонт.
Нужны молодые, высокие
- А какие подарки от города театр получил к 25-летию?
- Город нам и так помогает, выделил две квартиры, которые мы используем под общежития и можем приглашать артистов из других городов и республик. Нам нужны молодые, красивые, высокие (балет - искусство линий, удлиненная более выразительна), профессиональные. В театр идут охотно, но потребность не удовлетворена, нужны новые исполнители, потому что это новые краски для труппы, новые возможности для моей фантазии. И повышение конкурентной способности театра в мире.
Семья дает баланс
- Сын учится балету?
- Саше скоро 8 лет, и он балетом не интересуется. У нас с женой (Валентиной Морозовой, в прошлом солисткой труппы. - Е.П.) даже не было соблазна отдать Сашу в балет, у него не очень хорошие профессиональные данные.
- Имея таких родителей, это странно...
- У мамы хорошие данные, а вот у меня ограниченные, поэтому, наверное и стал хореографом (улыбается). Если бы данные были совершенные, так и танцевал бы всю жизнь.
- Семья по-прежнему видит вас мало? Как-то вы рассказывали, что во время подготовки спектакля даже ночуете в кабинете.
- По-иному уже не могу: когда творю, я аккумулируюсь, концентрируюсь. В "реальную" жизнь и выходить не хочу. Видимо, так создан, что мне необходимо отсекать от себя все лишнее. Не случайно раньше творцы постились, готовили организм для творческого акта. Слава Богу, что у меня есть семья, ребенок, потому что я ушел бы слишком далеко в своем аскетизме, а так есть баланс.
- Подходя к базе, я увидела старенькие "Жигули", которые показались знакомыми. Неужели все на них ездите?
- По-моему, им больше лет, чем мне (улыбается). Все материальные блага далеки от меня, в другом измерении.
Подводить итоги - вредно
- Завершая год, вы подводите итоги?
- В конце года у нас намечены репетиции нового балета "Кто есть кто?", а уже 6 января - генеральная, все на стыке. Когда такая активная творческая жизнь, подведение итогов - это нецелесообразно. Я считаю годы не по календарю, а по премьерам.
- Расскажите, пожалуйста, о предстоящей.
- "Кто есть кто?" - история двух эмигрантов, уехавших из Мариинского театра в 20-е годы в Америку. Это синтез моего оригинального сюжета и идей фильма "В джазе только девушки". Я хочу сделать не только веселый, остроумный, с оптимистической энергетикой балет, но и показать влияние русской балетной культуры на американскую и мировую. Это будет история танца ХХ века: от классики до модерна, степа, джаз-танца.
Ну а я работаю практически над двумя балетами, потому что приглашен поставить спектакль в честь Баланчина в знаменитую труппу "Нью-Йорк-сити-балетт".