Птицы снисходительно наблюдали за происходящим на земле до тех пор, пока человек не посягнул на исконную птичью вотчину - воздушное пространство. А теперь дошло уже до того, что железных птиц приходится оберегать от хрупких пернатых.
Только перья летят
В каждом порядочном аэропорту есть орнитологи. И следят они за тем, чтобы птицы не тревожили человека в воздухе при взлете и посадке - именно эти операции чреваты столкновениями с пернатыми. Думаете, зачем самолет, снижаясь до 600 метров, включает фары? Да чтобы птицы его видели!
От краткого перечня серьезных авиакатастроф, произошедших из-за столкновения с птицами, волосы дыбом встают: скворцами, чибисами, чайками забиты двигатели - самолет падает, 8-килограммовый лебедь отбивает хвостовик - тот же результат, журавли затыкают собой воздухозаборники - к счастью, удалось сесть. Был случай, когда чайку буквально изжарило в воздухозаборнике, а голубь пробил обшивку самолета.
В Пулкове есть свой "поминальный список" - и в нем лидируют чайки, но о них позже, а на втором месте стоят гуси и утки. Наш аэропорт стоит на исконных путях миграции - вероятно, когда его строили, меньше всего думали об орнитологии. Кстати, крупные перелетные птицы - головная боль орнитологов ПВО. Как осень - из Финляндии к нам "враги" летят.
Но еще больше столкновений с птицами у военных летчиков - ведь их базы находятся часто в ненаселенке. Вот на атолле Мидуэй в Тихом океане колония альбатросов буквально изводила военно-транспортную базу США. Впрочем, в итоге американцы успешно извели альбатросов.
Свалка не запрещена
Вероятно, немногие жители Петербурга часто бывают на Южной свалке. Только посетители Южного кладбища воротят нос от запаха, источаемого огромным помойным конусом, покрытым какой-то белой шевелящейся массой. Это жируют чайки - их там тьма-тьмущая.
Чайки ночуют на побережье залива, на крышах домов, но не на свалке. Утром они проснулись, захотели есть, еда на помойке, это они за много поколений выучили. Вот они, сонные, пролетают Лигово, поля, подлетают к аэропорту - ба! Море чистого и пустого асфальта. Они садятся на полосу, а там летом после дождя и червяки ползают, и лужицы чистые. Кто дрыхнет, кто перья чистит, кто червя глотает - идиллия. Вдруг раздается рев, и из-за бугорка - полоса-то неровная - показывается чудовище, оно стремительно приближается, глаза его горят, жаром от него пышет: Перепуганные чайки судорожно взлетают - и частично влепляются в тело самолета.
Столкновений с чайками больше всего в конце осени, а подростки, родившиеся этим летом, еще неопытны и не знают, как себя вести при встрече с самолетом. В июле очень активны маленькие озерные чайки - когда косят высокую траву, они прилетают за насекомыми и роятся вокруг аэропорта, как комары.
Овес нынче дорог
Вообще, чайки - вовсе не только наша специфика. Масса других аэропортов страдает от этих птиц. Например, в Индианаполисе, где аэродром окружен колониями озерных чаек, на поле вынуждены держать кошек, пытаются использовать хищных птиц. Пытались и в нашей стране использовать собак, кончалось тем, что самолет успешно их давил. Пробовали прибегать помощи охотничьих птиц, но, к сожалению, пулковские условия не позволяют. Вот в аэропорту Триеста работает сокольник с одиннадцатью соколами, которые гоняют птиц. Но там вокруг поле, хозяин спокойно едет за своим соколом, на котором висит радиопередатчик, и забирает его в машину. А если у нас такая птичка стоимостью 15 тысяч долларов (да передатчик еще полторы) удерет из Пулкова и сядет на крышу Исаакия?
Голуби тоже пристают к самолетам, но только когда возле аэропорта есть чем поживиться. Как-то раз по незнанию посеял народ овес возле Пулкова, причем поле было крошечным. И как только он заколосился, все многочисленные голуби окрестностей слетелись на кормежку. Пошли массовые столкновения самолетов с птицей мира - поле было, как назло, в торце полосы, где самолеты заходят на посадку. Тогда аэропорт выслал трактор и в одночасье запахал злодейский овес.
А как хорошо, что у нас не живут грифы! Вот в некоторых странах аэродромы бывают окружены свалками и бойнями, вокруг которых стоит нестерпимая вонь, привлекающая стервятников. И в Пакистане пилот был убит грифом, который пробил лобовое стекло.
Из пушки - по воробьям
К сожалению, на вооружении пулковских орнитологов находится прежде всего ружье. Хотя в зарубежных аэропортах, где работает серьезная орнитологическая служба, отстрел птиц воспрещен. Например, в Торонто аэропорт обслуживает около дюжины орнитологов, у них есть самое современное оборудование, машины, средства связи. А вот в Туркмении самолетам вредят в основном воробьи, стрелять же по воробьиной стае - занятие неблагодарное.
У нас же человек едет по полосе и, завидя скопище птиц, в него бабахает. Но есть и другой метод, который считается более эффективным, а главное - бескровным. Это пальба из ракетницы. Один снабженец до сих пор с дрожью вспоминает, как он в кризис 98-го года добывал эти заряды, которые стали стоить безумные деньги.
Существует и акустический метод отпугивания - канадская система "Феникс" зарекомендовала себя хорошо (она издает сигнал тревоги на "птичьем" языке), но это не отменяет круглосуточного патрулирования полос. Ослабь контроль за птицами - число столкновений снова вырастет. Впервые в России "Феникс" был использован в Пулкове.
Птичку должно быть жалко!
Но орнитологи, в отличие от большинства авиаторов, для которых птица - это прежде всего помеха для самолета, считают, что пернатая тварь тоже имеет право на жизнь. Есть возможность использовать особенности поведения конкретных видов птиц им же на пользу, уменьшая таким образом и вероятность столкновений, и число жертв среди пернатых. Ведь птиц жалко, они же не виноваты, что нам тоже захотелось летать.
Вернемся к нашей свалке. Чайки утром летят кормиться на помойку, день проводят там, вечером летят обратно. Перелетают они обычно группками птиц по триста за раз, и все удовольствие растягивается часа на полтора. Что же, на это время закрывать Пулково? Но если к тому моменту, когда они уже наедятся, явиться на свалку и бабахнуть из ракетниц, то с перепугу снимется вся толпа. И вместо полутора часов опасными будут только минут десять. Разница существенная.
Также нельзя давать чайкам собираться на полосе в большую кучу. Если их сидит пятьдесят, то легко шугануть. Если 850 - то им уже на все наплевать, их легче затоптать, чем заставить взлететь. Поэтому задача настоящего орнитолога, работающего в аэропорту, - не перед взлетом и посадкой обследовать полосу, как это делается сейчас, а следить за полосой постоянно, не давая скапливаться птицам.
P.S. Дикий гусь весит больше трех килограммов. При столкновении с самолетом, который на взлете развивает скорость около 180 км/ч, а при посадке - около 280 км/ч, гусь по силе удара становится почти артиллерийским снарядом.
"Боинг" - дамский самолет 
Борт «Ираклион-Петербург» чуть не упал после взлета в Греции