Уже в третий раз в нашем городе при поддержке Шведского восточно-европейского комитета по здравоохранению проходит двухнедельная Санкт-Петербургская школа пренатальной медицины и репродуктивного здоровья. Рядовые врачи питерских роддомов слушают лекции ведущих отечественных и зарубежных специалистов. О состоянии системы родовспоможения в Петербурге и задачах Школы мы беседуем с ее руководителем, главным специалистом города по пренатальной диагностике, профессором медицинского факультета СПбГУ Антоном Михайловым.
Живучие мифы
- Зачем понадобилось создавать Школу пренатальной медицины?
- В чем основная проблема нашей медицины? У нас есть великолепные медицинские центры, у нас есть великолепные институты. Но разрыв между знаниями и умениями работающих там врачей и докторов в обычных роддомах, выполняющих все же основную работу по родовспоможению, очень высок. Причина в том, что из-за нашей бедности доступ к новой медицинской информации рядовых врачей очень затруднен. В роддомах нет компьютеров, а значит, и доступа в Интернет. Нет возможности выписывать медицинские журналы. О каком самообразовании и повышении квалификации может идти речь в таких условиях?
Главная цель Школы в том, чтобы увязать опыт российской школы пренатальной медицины, зародившейся, кстати, в нашем городе, с мировыми достижениями в этой области. Внедрить в сознание рядовых врачей такое понятие как "медицина, основанная на доказательствах". Потому что до сих пор в нашей пренатальной медицине присутствует огромное число мифов.
- Например?
- Например, может ли отец находиться в родильном зале, не приведет ли это к росту инфекционных осложнений. Да, сегодня участие в родах отца ребенка не такая острая проблема, как раньше. Но это и не повсеместная практика. При этом абсолютно доказано, что одно лишь присутствие отца при родах значительно снижает количество применяемых обезболивающих средств. То же самое - в отношении совместного пребывания матери и ребенка с первых секунд после рождения. Никто не может осуществить уход за ребенком лучше, чем мать. Кроме того, для ребенка самое лучшее - быть "заселенным" теми микроорганизмами, которые есть у его матери, с которыми он потом будет жить всю жизнь. Ведь есть полезные "домашние" бактерии, при этом они разные в каждой семье! И лучше, когда ребенок заселен "домашними" бактериями, нежели бактериями медсестры. Именно поэтому в Швеции, когда мать при кесаревом сечении находится под общей анестезией, то сразу после родов грудь ребенку просят дать... отца.
До сих пор в наших роддомах действует ряд санитарных правил, от которых во всем мире давно отказались, поскольку доказано, что, кроме вреда, они ничего не дают. Кто-то решил, что женщину в приемном покое необходимо побрить, а потом перемазать зеленкой или марганцовкой, чтобы избежать септических осложнений, хотя уже давно доказано, что ни к чему, кроме вреда от психологического давления, это не приведет. Не случайно опросы показывают, что более половины женщин, попадая в приемный покой роддома, испытывают чувство унижения.
Тренировки для врачей
- Мифы касаются только санитарных правил?
- Не только. Например, у нас до сих пор бытует исключительно отрицательное отношение к родоразрешению с помощью акушерских щипцов или вакуум-экстракторов. Если в западных странах эти методики применяются в 5-10% случаев, то у нас еле набирается полпроцента. Но проблемы на последнем этапе родов встречаются значительно чаще. Значит, применяется самая примитивная методика: акушер просто с силой нажимает на живот женщины, выдавливая ребенка. В итоге это часто приводит к травме шейного отдела позвоночника новорожденого, потому что позвоночник значительно легче переносит растяжение, чем компрессию.
Конечно, если врач не умеет использовать инструменты, то они становятся опасными в его руках. Врачей надо учить, а умения - совершенствовать. Но в медицинских институтах нет тренажеров, на которых можно учиться. Поэтому в роддом приходит молодой врач и спрашивает: "Можно, я попробую наложить щипцы?" Но ведь нельзя тренироваться на детях!
Другой пример. В Швеции каждый, кто имеет право входить в родильный зал, раз в год обязан пройти тренинг по реанимации новорожденных на специальных тренажерах. Независимо от того, профессор ты или рядовая медсестра. Потому что, когда рождается ребенок в асфиксии (кислородное голодание), счет времени идет на секунды. И если реанимация затянется, мы, конечно, можем спасти ребенку жизнь, но ценой очень серьезных осложнений для его здоровья. Действия персонала должны быть отработаны до автоматизма.
В порядке вещей, когда летчики, машинисты, моряки постоянно тренируются на тренажерах. Это позволяет сохранить готовность к нештатной ситуации, которую на практике человек может встретить раз в год. Почему-то в нашей медицине это не принято. Акушерам и неонатологам негде и не на чем тренироваться, готовиться к экстренной ситуации. Мы закупаем дорогое реанимационное оборудование, но не приобретаем простых и дешевых вещей, без которых это оборудование не имеет смысла. Как результат, асфиксия - основная причина неонатальной смертности в нашей стране. А сколько детей имеют серьезные проблемы со здоровьем, связанные с неправильным ведением их в первые минуты жизни, вообще трудно подсчитать. Отчасти эту проблему мы и пытаемся решить в Школе пренатальной медицины, где есть набор тренажеров и манекенов, которые позволяют обучать врачей действиям в экстремальных медицинских ситуациях. Очень показательно, что когда мы на одном из семинаров предложили докторам провести реанимацию манекена, у многих из них дрожали руки.
Лукавая статистика
- Насколько эффективна система дородовой диагностики?
- Сегодня УЗИ позволяет диагностировать очень многие нарушения развития плода. Однако это исследование не приносит должного эффекта. В Петербурге почти 90% беременных женщин дважды проходят УЗИ. Прекрасный показатель. Но если мы возьмем такой индикатор как выявляемость у плода пороков сердца, то он составляет всего 9%, тогда как в Голландии этот показатель превышает 85%.
- Почему так происходит?
- Во-первых, для того чтобы качественно сделать УЗИ, требуется не менее 40 минут. У нас же, как правило, диагностика занимает чуть больше пяти минут. О каком качестве можно говорить, если за день через врача проходит полсотни пациенток? А во-вторых, и здесь присутствует дефицит квалифицированных врачей. Мало иметь современное оборудование - надо уметь им пользоваться. В городе есть несколько высококлассных специалистов, к которым очередь на прием расписана на несколько месяцев вперед. В целом уровень врачей оставляет желать лучшего.
- Тем не менее качество родовспоможения в городе признано одним из самых высоких в России. А, например, уровень пренатальной смертности почти на уровне западных стандартов:
- С этим показателем не все так просто. Всемирная организация здравоохранения считает человеком плод, родившийся после 22 недель беременности и с массой тела больше 500 граммов. У нас пренатальная смертность, которой мы так гордимся, считается с килограмма и с 28 недель. Это значит, что недоношенный ребенок, родившийся после 25 недель беременности, в нашей медицине будет считаться ребенком, только если проживет неделю. До этого момента он выкидыш, со всеми вытекающими последствиями. То же самое, если ребенок родился с массой тела меньше килограмма, то он считается выкидышем и за его жизнь бороться вроде и не обязательно. Если он умрет, то даже в статистику не попадет. То есть мы в принципе не можем сравнивать свои и западные показатели.
Да, после выживания более 30% детей, родившихся до 26 недель беременности, будут иметь ограничения в развитии. Но остальные будут здоровы. Сдвиг этой границы на более раннюю стадию позволил бы накопить огромный опыт по ведению недоношенных новорожденных. На Западе практически нет сложностей с выхаживанием детей, родившихся с массой тела чуть выше килограмма. У нас же это до сих пор проблема.
- Мне кажется, что вы сгущаете краски:
- Еще раз повторю: у нас есть прекрасные специалисты, в роддомах и больницах много современной техники. Но врачам надо еще много и тяжело учиться. В этом и заключается задача Школы пренатальной медицины и репродуктивного здоровья.
5 слагаемых старения. Ученые предлагают выяснить ваш «код старости» 
Умирают молодыми. Каждый десятый россиянин не доживает до 40 лет 
Миллиарды на лекарства