Если спросить в любом городке или поселке, готовятся ли они к празднованию 60-летия Победы, никто не скажет, что не готовится. Даты - это вообще святое. "Датским королевством" наша страна стала уже давно, когда к празднику в режиме аврала делается тот объем работ, на который вообще-то нужно пару лет (если делать качественно).
Областной бюджет выделил 16 миллионов рублей на ремонт военных памятников
На территории каждого муниципального образования нашей области есть братские могилы, где похоронены советские солдаты, часто над этими могилами сооружены какие-нибудь монументы - и бронзовые великаны работы хороших скульпторов, и простенькие стелы из крошащегося бетона. Это как "повезло" захоронению - был ли у него влиятельный покровитель в городе, или на него отпускались сельсоветовские копейки.
Все эти захоронения и памятные знаки должны быть приведены в порядок к юбилею - на сей счет были изданы и городские, и областные указы. Но в пределах города провести ремонтно-уборочные работы легче. А вот успеть сделать то, что не делалось годами в огромной области:
Подновляют, конечно, прежде всего то, что на виду, мимо чего едут люди и начальство. Например, памятник морякам "Авроры" на Киевском шоссе напротив горы Кирхгоф всегда ухожен, стилизованные пушки помыты и почищены, положены веночки, бутылки, и тряпки не валяются. Еще бы: трасса федерального значения.
Очень прилично выглядит и мемориал "Партизанская слава" на въезде в Лугу. Комплекс крупный, поэтому зачисление его в "Перечень объектов культурного наследия регионального значения, расположенных на территории Ленинградской области, включенных в программу ремонтно-реставрационных работ к празднованию 60-летия Победы" вполне оправданно. Чтобы был еще ухоженнее, на него потратили 600 тысяч рублей из областного бюджета.
Кроме памятников, которые ставила власть, есть еще народные памятники - так их можно назвать хотя бы потому, что власть про них не знает. Один из них посвящен девушкам-лесорубам. Стоит он в лесах Всеволожского района, недалеко от Невы, и увековечил он подвиг вчерашних школьниц, которые работали на лесоповале, заменив ушедших на фронт мужчин. У памятника есть ограда, лежат веночки, но в администрации района о нем не знают. Кто поставил памятник - уже забылось, а ухаживают за ним в основном работники местного лесничества.
А в садоводстве урочища Мертуть - свой памятник Неизвестному солдату. В садоводстве 9 лет назад прокладывали канаву, нашли тело погибшего и похоронили его неподалеку - никакие не следопыты, а обычные садоводы, просто нормальные люди. Поставили каменную глыбу, написали на ней: "Неизвестному солдату, 1941 - 1945", нарисовали звездочку и лавровые венки. Не художественно, зато от всей души. И теперь берегут эту могилку, как не за всяким родственником ухаживают.
Пса Шарика похоронили у воинского мемориала
Вокруг Невы вообще много памятников - ведь бои там были страшные. Не так давно усилиями директора музея "Невский пятачок" из Невской Дубровки Александра Осипова наконец-то продолжены работы по реконструкции мемориального кладбища, которые были брошены на 10 лет. Теперь этот мемориал оказался в упомянутом списке и удостоился полумиллиона рублей.
А вот знаменитый "Холм Славы" у Ивановских порогов, который хорошо видно и с другого берега Невы, выглядит удручающе, и денег на него не дали. А ведь это один из самых знаменитых мемориалов "Зеленого пояса Славы". На холме по давней идиотской традиции жгут сухую траву, все в дыму, все закопчено, вокруг валяются многочисленные бутылки и кучи мусора. Сам памятник бетонный, бетон плохой, крошится, ломается, а бронзовые буквы, которыми были набраны стихи, посвященные героям, уже давно отломаны. На их месте - таблички, на вид пластиковые, в действительности - гофрокартон. Впечатление кошмарное. Когда-то лестница от холма спускалась к Неве, там был причал для теплоходов, люди поднимались на холм, приносили цветы. Одна надежда - на ребят из молодежных лагерей Немецкого народного союза, которые ухаживают за захоронениями советских солдат. Немцы прибирают наш позор, а народ-победитель занят другими делами. Вот у подножия холма - вполне новорусская могилка: гранитная плита, на котором высечено признание в любви: лабрадору Шарику. Конечно, песика жалко, но почему надо его было хоронить именно здесь?
А еще был недалеко от деревни Островки, метрах в пятидесяти от дороги, облицованный мрамором мемориал. Был - потому что теперь это только бетонный остов, мрамор давно растащен. Бог знает, какие Шарики или Шариковы теперь спят под тем мрамором. Между прочим, изрядная часть гранитных надгробий в Приморске - это плиты с воинского кладбища. На такой плите под именем нового "хозяина" может быть написано, к примеру: "Старший лейтенант Куракин В.С., погиб в 1944 г.". А табличку с мемориала уже давно снесли в цветмет. Вообще, очень многие таблички с захоронений, мемориалов и памятников украдены в 90-е годы, когда можно было снести в лом даже крест с церкви. Прошлой зимой в Толмачеве под Лугой украли металлические цепи с ограждения мемориала.
Вандалы загаживают даже танки
Довольно много у нас и памятников в виде натуральной боевой техники. Тоже разной степени ухоженности. Например, пушка у Лемболовского мемориала осенью лежала в яме у дороги, хочется верить, что сейчас вытащили. А вот танк в Ропше, стоящий на перекрестке, в людном месте, дети к нему по праздникам цветы кладут, - извините, загажен внутри. Поскольку у него нет одной из двух крышек двигателя, люк использовали как сортир. И явно это были не собаки - собака до такого не додумается.
В каждой волости есть свои памятники. Как правило, это немудреные гипсовые фигуры воинов или траурных женщин на братских могилах, часто - посреди деревенского кладбища. Красят их, как правило, серебряной краской, но в деревне Великое Село за Череменецким озером такую траурную женщину с ребенком выкрасили черным, отчего она производит жуткое впечатление. Но какие могут быть претензии к деревенским памятникам? Ведь здесь сроду денег не водилось. Как могут, так и заботятся. Если в деревне захоронение - то там даже цветочки посажены, если в дебрях, как, например, могила взвода 486-го полка 177-й Любанской стрелковой дивизии, то сюда, на задворки санатория "Жемчужина" за Лугой, ходят только сами ветераны и солдатские вдовы, которых остается все меньше. А в сожженной в 1943 году деревне Выползово, что в Волосовском районе, поставлен памятный обелиск. Ему всего-то 20 лет, но он весь ободранный, крошащийся, и сейчас, в апреле, окружен густым дымом: кому-то охота жечь в ненаселенке траву над свежераскопанными фундаментами - кладоискатели никак не угомонятся. И выглядит это так, будто с 1943 года деревня никак догореть не может.
Но и в Петербурге есть свои больные места. Одно из них - пилоны на улице Коммуны, недалеко от Ириновского проспекта, там, где когда-то кончался город. Они были поставлены после войны в память о Дороге жизни еще при Сталине, о чем говорит стыдливо закрытый железкой овал барельефа, тогда как парный, изображающий Ленина, очень даже сохранился. На них когда-то были и бронзовые звезды, вписанные в круг, - обе разделили судьбу прочих изделий из цветного металла. А сами пилоны местные власти хотят разобрать - мол, во-первых, сужают проезжую часть, во-вторых, они не числятся памятниками даже местного значения. Значит, на их месте вполне можно поставить какую-нибудь автозаправку, которая уж точно не будет сужать проезжую часть.
В городской черте находится и Пулковская гора, на которой когда-то было батальонное кладбище, прославленное Даниилом Граниным в повести "Комбат". Теперь там лежат мраморные плиты с фамилиями, вернее, осколки плит. Неизвестные вандалы каждую плиту раскололи вдребезги. У них, видимо, никто не погиб на той войне.
Девушка с веслом вместо Минервы?