Сталлоныч - свой в доску!

С 19 по 21 ноября на сцене ДК "Выборгский" пройдут гастроли Киевского национального театра им. Ивана Франко. Будут показаны спектакли "Тевье-Тевель" по пьесе Григория Горина "Тевье-молочник" и музыкальная комедия "Наталка Полтавка" классика украинской драматургии Ивана Котляревского. Художественный руководитель театра - Народный артист СССР Богдан Ступка, он же сыграет Тевье.

Россиянам Богдан Ступка известен прежде всего как исполнитель одной из главных ролей в картине Месхиева "Свои", за которую артист получил приз как "Лучший исполнитель мужской роли" не только на Московском кинофестивале, но и на многих международных. Такой же успешной оказалась и работа Ступки в фильме "Водитель для Веры".

Шрам на память

:Перед началом интервью Богдан Сильвестрович по телефону поздравлял с днем рождения Дмитрия Месхиева, который находился в Москве. Общение шло в самом непринужденном стиле: "Это Сильвестр Сталлонович. Давайте повидаемся, Дмитрий. Я бы хотел послушать умные речи, а то уже пропадаю. Многие вам лета до скончания света!"

- Богдан Сильвестрович, это Месхиев прозвал вас Сталлоновичем?

- Это я сам запустил. Так и сказал съемочной группе: "Называйте меня просто - Сталлонович". А теперь каждый говорит, что он придумал. Как всегда.

- Как вы стали "своим"?

- Месхиеву меня рекомендовал гениальный оператор с противным голосом Сережа Мачильский. Мы с ним давно знакомы. Приезжаю на пробы, Дмитрий рассказывает, как видит моего героя: "У него должны быть гнилые зубы". - "Зачем?" - думаю. Потом гримеры и с волосами что-то все мудрили, вдруг Месхиев решительно "поиски образа" оборвал: "Хотите сниматься?" - "Хочу". - "Ну, все, будете". И без гнилых зубов обошлись.

- Фильм о войне, а вы ведь родились в августе 41-го. Какие-то воспоминания остались?

- Да, я видел кровь, убитых, повешенных. После войны ходил с мальчишками, которые разбирали мины и гранаты, и видел, как отрываются руки. Для меня винтовка - это что-то противоестественное. Когда в армии повели на стрельбище, я ни разу в мишень не попал. Сержант говорит: "Этому винтовку больше не давать, не то он нас всех перестреляет". В кино, конечно, все могу, сделав насилие над собой. Но винтовка - это не мое. На съемках стреляли хоть и холостыми, но с близкого расстояния. Одна отстреленная веточка так по лицу хлестнула, что до сих пор шрам.

С Шевченко в Петербурге

- В Питере у вас много друзей?

- Конечно, есть, но не так уж много. Я ведь дружу не из-за выгоды, мне выгодно там, где есть искусство.

- Когда в первый раз попали в наш город?

- Когда в Ленинграде Сергей Бондарчук снимал "Красные колокола". Я играл Александра Федоровича Керенского. В тот приезд познакомился с Игорем Горбачевым, Борисом Соколовым из Комиссаржевки - он ведь наш, киевлянин. Тогда же снялся в одном телеспектакле со Стржельчиком, Кузнецовым. Всеволод Кузнецов пригласил к себе в гости, все просили: "Богдан, почитай Шевченко". - "Давайте лучше Жака Превера". - "Нет, Шевченко". Мне приятно было это уважение.

- Шевченко в Петербурге чтут, есть мемориальная доска на доме, где он жил, мемориальная мастерская в Академии художеств.

- Тарас Григорьевич ходил по Невскому в красном шарфе и кожухе, современным языком говоря - в дубленке. Друзья просили, чтобы он привез с Украины такой же кожух, Шевченко не соглашался: "Нет, один я буду в таком".

Когда мы снимали в лесу "Своих", как-то под стогом сена с Сережей Гармашем в унисон читали Шевченко. Все петербуржцы удивлялись, как Гармаш хорошо помнит стихи, но он ведь с Украины, из-под Херсона. После стихов я его усыновил, обращался не иначе, как "Сынку", а он откликался: "Батьку!"

Две Ступки в одном

- Ваш сын Остап - артист вашего же театра?

- Да, и все говорят, что артист хороший. Он как-то мне в шутку сказал: "Папа, поменяй фамилию, не слишком ли - две Ступки в одном театре!" Остап играет со мной в спектакле "Тевье-Тевель".

Интересно, что когда Гриша Горин пришел после спектакля ко мне в гримерку, у него челюсть отпала: "Вы на сцене - еврей, а оказывается - нет. Откуда вы все про этот народ знаете?" - "Кто хочет, тот знает".

- А как получилось, что вы захотели стать артистом?

- Отец пел в хоре в оперном театре, старший мамин брат был солистом, тетя - главным концертмейстером. Я с семи лет крутился за кулисами, видел и слышал всех выдающихся певцов, Козловский и Лемешев меня по головке гладили.

- А почему с музыкой жизнь не связали?

- Слуха не оказалось, правда когда служил в армии, в оркестре штаба Прикарпатского военного округа, стучал на барабане, ну а потом в ансамбле "пенсии и пьянки" занимался конферансом. Я с детства очень любил переодеваться, мама переживала: "Ты такой манерный, что из тебя будет?" Мама до сих пор переживает, всегда спрашивает: "Какую роль ты играешь, хорошую или плохую?" Я всегда отвечаю: "Хорошую". Маме 94 года, она живет во Львове.

- Вы - худрук театра, приходится проявлять характер?

- Пока у меня это не получается, могу только на сцене, через роль, через искусство.

- Спектакли сами ставите?

- Нет, приглашаю режиссеров. И играю не так уж много, хотя каждый режиссер сразу предлагает: "Для вас есть роль". А вот в "Наталке Полтавке" один артист сыграл так, что я ему сказал: "Мне так не сделать, играй ты". В этот спектакль мы пригласили Олега Скрипку - он сделал аранжировку музыки нашего классика композитора Миколы Лысенко. В Киеве на этот спектакль не попасть.

- Когда мы снова увидим вас в Петербурге?

- Да я сейчас здесь снимаюсь в многосерийном фильме по Сухово-Кобылину. В конце декабря должны начаться съемки "Бесов", где я играю Верховенского. У себя на Украине предложили роль Тараса Бульбы в "Запорожской сечи", но некоторые хотят, чтобы играл Депардье! Нет пророка в своем отечестве.

Смотрите также:

• Как взошла «звезда»? Лариса Луста о реальности и мечте →
• Инге везет на людей →
• Покорить Голливуд →