Петербургский мозаичист Игорь ЛАВРЕНЕНКО удостоен Золотой медали "За выдающиеся заслуги в области реставрации" на европейской выставке "Denkmal-2006", которая проходила в Германии. Российские мастера впервые получили столь высокую награду! В этом году на 10 медалей претендовали 380 реставрационных компаний со всей Европы. Профессиональное сообщество отметило мозаичные работы Лаврененко для Царских врат собора Воскресения Христова - Спаса на крови.
Дар императрицы
- Небольшие по размеру мозаики с интересной и трагической судьбой, - рассказывает Игорь, - они первоначально не имели отношения к храму Воскресения Христова, были изготовлены за сорок лет до его строительства и принадлежали царской семье. Создавались они в Императорской академии художеств в 1861 году по устному распоряжению вице-президента академии князя Г. Г. Гагарина. Первоначально было намерение установить мозаики в храме Христа Спасителя в Москве.
Однако дальнейшая их судьба была определена вдовствующей императрицей. Она передала иконы в дар строящемуся храму Спаса на крови. Архитектор А. А. Парланд удачно вписал их в интерьер храма. Мозаики стали частью убранства иконостаса, украсив фланкирующие столбики Царских врат.
:К началу реставрации из двенадцати мозаик сохранилось только четыре. Очевидно, их пытались извлечь или просто разрушить. В образ Святого Диамида, возможно, даже стреляли.
О восьми утраченных не было известно ничего. На поиски ушло несколько лет, нам помогали случайности и добрые люди. Так, Лена Федорова, сотрудница ГМП "Исаакиевский собор", обнаружила информацию о мозаиках в финансово-отчетных документах архива Стекольного завода. Там был список: кому сколько уплачено, каким мастерам, за какую работу. Так что имена святых выяснили: оказалось, что все это воины-великомученики, за исключением целителя Пантелеймона. По этому факту можно судить о компетентности революционных делопроизводителей: мозаики из стекла, стало быть, пусть с ними разбираются стекольщики. Но мозаики изготовлены не из стекла, а из смальты - рукотворного минерала.
Иконографию образов помог восстановить сотрудник Эрмитажа Юрий Пятницкий. За основу были взяты росписи одного из Афонских монастырей. По ним было воссоздано пять икон. Но, как оказалось, история поисков еще не завершена. Благодаря профессионализму сотрудника КГИОП С. А. Симкиной были обнаружены оригинальные картоны трех недостающих изображений, сделанные самим князем Гагариным. В XIX веке эти 12 образов создавали двенадцать мозаичистов, и у каждого было по два помощника. Я не мог себе позволить такую роскошь, пришлось все делать одному.
Как бы помог Ломоносов!
- Была еще одна сложнейшая проблема: где брать материал для реставрации? В Академии художеств сохранились запасы старинной смальты, но в пластинах, а для воссоздания набора нужен особый материал - тянутая смальта, которая имеет вид тонкой соломки.
Пришлось посидеть в библиотеках, приложить знания, полученные на гидрологическом факультете ЛГМИ, и изобрести машину, которая перерабатывает пластины в нужные мне формы.
Учитывая то, что в наборе мозаики присутствуют до 20 тысяч элементов, размер которых не превышает двух квадратных миллиметров, можно представить себе длительность и кропотливость процесса реставрации. Окончательно набор скрепляется воско-канифольной мастикой. Этому рецепту две с половиной тысячи лет.
Некоторые оттенки смальты в академии отсутствовали, пришлось изготавливать самому. Смальтоварение - особое искусство, многие секреты утеряны. Увы, в России история повторяется! Как тут не вспомнить Михаила Васильевича Ломоносова!
Всему виной случай
- К тому, что именно мне выпала честь реставрировать мозаики в этом прекрасном храме, привела целая цепь случайностей и закономерностей. Случайность в том, что мои ранние работы увидело руководство музея. В этом заслуга моего друга - Владимира Павлова. А закономерность, видимо, в том наборе качеств, которые мне даровали Бог и родители. Однако к этому набору пришлось добавить еще и образование искусствоведа, которое я получил в Академии художеств.
Договор на реставрацию мозаик был заключен в 1993 году, а первая была готова - из-за длительного процесса исследований - только через пять лет, в 1998-м. Здесь мне пришлось быть и художником-стилистом, и инженером-разработчиком, и мозаичистом.
Чудеса как норма
- Над самой первой мозаикой - святого целителя Пантелеймона - я работал 9 месяцев, это как ребенка родить. Все чудеса, которые происходили в моей жизни, начались от соприкосновения с этими вещами. Сейчас я к чуду отношусь как к норме - для верующего человека это не чудеса, а естественный ход событий.
Кстати, крестился до того, как начал работать над восстановлением мозаик, но это было без веры. В юности же увлекался западной эстрадной музыкой, философией, писал стихи, однако - ":Прощай, Америка! О:"
В творчестве многое приходится делать по наитию, искусство - это область духа. А вот кто тебя вдохновляет - серьезный вопрос.
Говоря о мозаиках Спаса, всегда подчеркиваю - не я это сделал, это МНОЮ сделано.
:Ожидал ли награду? Мое творческое самолюбие совершенно удовлетворено тем, что мои работы уже находятся в центральном иконостасе одного из самых красивых храмов России. А по поводу восторгов от получения золотой медали на европейской выставке должен сказать, что награды бы не было, если б не наш прекрасный город и не труд замечательных реставраторов, которые участвовали в городской экспозиции вместе со мной.
Чем отплатили банкиру-меценату 
Разбросаны по всему миру. В эти дни отмечается 400 лет дому Романовых 
«Не весь умру». Как счастливый случай изменил судьбу Огюста Монферрана