В Мариинском она всего с 2001 года, но уже танцует все ведущие партии, завоевала известность в мире, стала Заслуженной артисткой России.
«Не зазвездись!»
- Когда узнала, что удостоена звания Заслуженной, у меня невольно вырвалось: «А не рановато ли?!» Подруга мне сказала: «Пока ты так относишься к наградам, с тобой все будет в порядке».
- Симптомов «звездной болезни» не ощущаете?
- Мне кажется, это было бы глупо. Хотя, конечно, надо знать себе цену... Наши костюмеры все время предупреждают: «Викуля, смотри не зазвездись!», но добавляют: «За что мы тебя и любим, что ты этим не болеешь».
- Балерины Мариинского танцуют в основном классику, которой 100, а то и больше лет. Но ведь ярче всего индивидуальность может проявиться, если повезет стать «первой исполнительницей» партии. Есть ли в вашем репертуаре хоть один номер, поставленный специально для вас?
- С этого и началась моя карьера. Алексей Ратманский ставил «Золушку», и я вдруг увидела в списках себя - в партии Худышки, сестры Золушки. Думаю, ну надо же! Первый сезон работаю, и Ратманский меня заметил. Танцевала премьеру с Вишневой, Махалиной, это было очень ответственно.
- И страшно?
- Самым «страшным» спектаклем был другой - «Лебединое озеро», которое выпало танцевать уже на второй мой сезон. У Лопаткиной была травма, у Захаровой и Вишневой - гастроли, и тогдашний заведующий труппой Махар Вазиев решил отдать мне «Лебединое озеро». Первый раз я вышла в этом спектакле на гастролях в Манчестере и, честно скажу, чуть не умерла, у меня тряслись руки и ноги...
- Сколько туфель вы снашиваете за спектакль?
- В том же «Лебедином озере» - 2 или 3 абсолютно новых пары. У нас уже 90% труппы перешли на американские туфли, которые месяц могут прослужить, их даже в стиральной машине стирают. А мне они не подошли - адская боль в пальцах. И я осталась, наверное, единственным фанатом отечественных туфель. Как и положено, сама пришиваю тесемки, подшиваю пятку. Вот, кстати, иногда в рекламе показывают «балерин» - туфли завязаны на бантик, сама полновата - это ужасно.
- А случались ли у вас на сцене «ужасы»?
- Как-то танцевала Раймонду: ей трубадуры дают в руки лиру, она садится и играет. Беру лиру, «играю», но чувствую, как-то неудобно мне ее держать. Потом один оркестрант сказал, что инструмент-то был вверх ногами!
Жизнь в кредит
- Успех успехом, но многие молодые звезды Мариинки живут в общежитии. У вас появился свой угол?
- В этом году приобрела квартиру, в кредит. А до этого тоже жила в общежитии, я ведь не коренная петербурженка, приехала в Академию балета из Красноярска. Честно сказать, я не хозяйственная, может, из-за занятости.
- Какие еще жертвы требует от вас искусство?
- Не могу завести домашнее животное. Я все время в разъездах. Иногда по месяцу гастроли бывают.
- Закончен труднейший сезон, сколько времени позволите себе отдохнуть?
- Еще поеду на «свои» гастроли, а от всех других предложений отказалась, потому что если не отдохну, не знаю, как дальше выдержу. Дней десять мне нужно ничего не делать, чтобы организм полностью расслабился: отсыпаться, загорать, купаться. А потом буду постепенно входить в норму, потому что с 11 сентября у театра гастроли в Испании.
- Вы сказали о «своих» гастролях. У вас есть импресарио, который их организует?
- Нет, мне просто звонят из-за границы, приглашают. Или вот танцую с такими звездами, как итальянец Роберто Болли, испанец Анхель Корейя, они берут мой телефон, чтобы договориться о новом выступлении.
- У вас успешная карьера, что не может не породить зависть. Вы ее чувствуете?
- Как-то я сказала, что в Мариинском театре не может быть друзей, но сейчас убедилась в обратном. А уж рассказы про старые времена, когда песок на сцену сыпали, гвозди в туфли подкладывали... даже не верится, что такое может быть.
- Вы достигли высшего положения в театре. О чем еще мечтаете?
- О семье и ребенке. Потому что когда закончится карьера, можно остаться одинокой. Сейчас балерины не боятся рожать, быстро худеют. Тяжело с нашей профессией иметь личную жизнь.
Наследница шведского престола выбрала себе в мужья тренера