В пресс-центре SPB.AIF.RU мы задали Сергею Минаеву несколько вопросов.
Я начал писать от скуки
«АиФ»: - Сергей, скажите, кем вы хотели стать в детстве?
С.М.: - Никем. Я жутко не хотел взрослеть, и поэтому у меня даже не было мысли, что я вырасту и стану космонавтом. У меня не было никаких идей по поводу своего будущего.
«АиФ»: - Когда вы почувствовали, что надо становиться взрослым?
С.М.: - Наверное, лет с 15-16 я начал настраивать себя на такую ноту, что в какой-то момент ты можешь оказаться в ситуации, когда придется самому за себя отвечать. И тебе не помогут ни родители, ни бабушки, ни дедушки. Ты должен будешь принимать свои решения и должен будешь становиться мужчиной, как ни пафосно это звучит. И я постепенно начал приучать себя к этой мысли. Хотя, конечно, я взрослый ребенок. Я очень инфантильный. И на многие вещи смотрю открытыми глазами.
«АиФ»: - На что, например?
С.М.: - На женщин.
«АиФ»: - Удивляют?
С.М.: - Как может удивлять то, чего ты не понимаешь? Удивить может слон, который вдруг начал прыгать. Потому что слоны не прыгают. А женщины находятся не в рамках моего понимания, их просто впитываешь. И никому логическому анализу и аналитике ты не можешь женщин подвергнуть. С этим надо просто жить.
«АиФ»: - Я слышала, что вы не считаете себя писателем и рассматриваете свои книги, как коммерческий проект?
С.М.: - Нет, это бред сумасшедшего. Я постоянно отшучиваюсь, когда мне задают дубовые вопросы – говорю, что пишу книги ради бабла. Я считаю, что человек, задающий подобные вопросы, либо меня за дурака считает, либо сам он полный идиот.
«АиФ»: - Как вы начали писать? Что подвигло на занятие литературой?
С.М.: - В моем случае, это произошло от скуки. Бизнес, которым я занимался, стал настолько рутинным процессом, что я уже устал себя развлекать чем-то. Мне захотелось попробовать себя в другой сфере. Я начал писать – сначала в Интернете. А потом это все выразилось в книге. Это произошло достаточно незаметно для меня. Я начал писать книгу и месяцев через шесть ее закончил. Не было никаких терзаний, никаких мучительных раздумий над сюжетом. Просто из меня лилось: я писал и писал. И это занятие до сих пор доставляет мне удовольствие. Поэтому, когда меня спрашивают о хобби, я говорю, что это - литература.
«АиФ»: - То есть останавливаться вы не собираетесь?
С.М.: - Пока нет. Тем более, когда такие гонорары, кто ж теперь остановится.
Funky проект
«АиФ»: - У вас есть свое издательство? Каких авторов вы издаете?
С.М.:- Но это такой funky проект для меня. В него я затаскиваю молодых ребят из Интернета и занимаюсь изданием их творчества. Мне кажется, что это прикольно, это дает им шанс. Некоторых я нахожу, другие сами ко мне приходят или присылают рукописи. Что-то читаю я, что-то мои коллеги из издательства, что-то мы издаем, что-то нет. Это нужно, ведь издаваться довольно-таки сложно – надо пройти частокол редакторов, корректоров, что практически невозможно.
«АиФ»: - Это вы издаете прославившегося в интернете поэта Орлушу?
С.М.: - Да, конечно. Я был первым, кто положил его на бумагу. Его книга вышла в прошлом году тиражом 25000 экземпляров.
«АиФ»:- Как вы с ним познакомились?
С.М.: - С Орлушей мы познакомились на моем сайте Литпром.ру года четыре тому назад. Можно говорить о больших поэтам, о лучших поэтах, но существует определение – главный поэт какого-либо времени (например, как Игорь Иртеньев был главным поэтом 90-х). Так вот, Андрей Орлов (Орлуша) – главных поэт нулевых. Я не говорю лучший, но главный. Поскольку, все значимые темы, так или иначе, прошли в его творчестве.
«АиФ»: - А Владимир Горохов? Он тоже ваш автор или еще не дошел до вашего издательства?
С.М.: - Нет, еще не дошел. Но их три поэта. Есть еще Олег Груз - поэт из Ростова.
Это все новая волна. Я издавал только Орлова.
«АиФ»: - Вы знаете, кто ваш читатель?
С.М.: - Да. Возрастная составляющая моих читателей от 19 до 35 лет. Это основной костяк – 80%. Среди них больше девушек – наверное, процентов 60-70 (я могу делать эти выводы, поскольку вижу своих читателей на встречах, либо в фан-зонах Интернета). Как правило, это учащиеся вузов, либо люди, работающие в офисах, и, конечно, почти все они активные пользователи Интернета.
«АиФ»: - Истории, написанные простым языком, понятным для нынешнего поколения, начал писать Илья Стогов. Скажите, какого рода литературу вы покупаете в книжном магазине. И интересны ли вам подобные книги?
С.М.: - Из произведений Стогова я прочитал роман «Мачо не плачут», еще что-то. А потом с этим закончил, поскольку он стал заниматься не совсем интересной для меня публицистикой.
Если говорить о русских авторах, то я регулярно покупаю Владимира Сорокина, которого считаю лучшим современным писателем. Я покупаю Пелевина, хотя его последняя книга, скажу честно, оставила меня в недоумении. У Пелевина был гениальный талант показывать двумя-тремя мазками картину современной России. А в последней его книге я этого вообще не увидел. Но это мое мнение. Я покупаю книги Елизарова. Недавно я унес из книжного магазина последнее произведение Бегбедера и купил Нила Геймана.
«АиФ»: - Ваши герои – наши современники. Не хотелось бы вам написать книгу на какую-нибудь другую тему – историческую, например?
С.М.: - Зачем? Какой в этом смысл? Когда я пишу о современности, я оставляю фотографию сегодняшнего дня. И судя по тому, что эти книги пользуются некоторой популярностью, картинка получается объективной. А заниматься историей? Нет. У меня историческое образование и я слишком хорошо знаю, что такое заниматься этой наукой. Зачем становиться 385 писателем, который будет писать о том, что Иван шел по Аничкову мосту, а снег ниспадал в мутно-желтом цвете фонаря? Это никому не нужно.
Русская литература стереотипна
«АиФ»: - Вы представили такой стереотипный образ
С.М.: - Вся русская литература – стереотипна.
«АиФ»: - В том числе и современная?
С.М.: - В современной литературе больше находок. Но у нас русская литература канонична. Она написана в определенных стилистических, морально-этических, духовных, если хотите, рамках. Мне это не интересно. Именно поэтому я себя считаю американцем. Я не понимаю русскую душу, я не знаю, что это такое. Ее придумали алкоголики в подъезде. Я не знаю, что такое духовность. Если ты пишешь как Дэн Браун, наверное, это возможно. А писать некий исторический роман и додумывать судьбу княгини Ольги, например, мне не интересно.
«АиФ»: - А какие находки есть в современной литературе?
С.М.: - Ну, посмотрите, например, что мы получили в 90-х. Возьмем Пелевина. Или Сорокина. Это совершенно новый текст. Такого раньше не было. Несмотря на то, что Сорокин – единственный, кто прекрасно владеет русским языком и пишет канонически.
«АиФ»: - Кто из сегодняшних писателей будет в учебниках по литературе?
С.М.: - Я очень надеюсь, что там не будет никого, кроме Сорокина. Потому что никто больше из современных авторов этого не достоин. И если кто-то должен представлять 20 страниц новой русской литературы – это должен быть Cорокин. Ну и Пелевин тоже. Потому что остальные лауреаты больших и малых премий – никому не интересны.
«АиФ»: - А кого бы вы убрали из учебников?
С.М.: - Я не считаю, что дети вырастут менее образованными, если они не будут изучать в школе творчество таких людей, как господин Некрасов или Горький.
«АиФ»: - Существует ли сейчас некий набор книг для образованного человека? Ну, как раньше, чтобы чувствовать себя комфортно в определенных компаниях, нужно было быть знакомым с творчеством Маркеса, Борхеса и Кортасара.
С.М.: - В моей последней книге главный герой принимает ванную, и у него на табуретке лежит определенный набор: Пруст, Кафка, Воннегут и Гессе. Книги, которые герой никогда не прочитает, но которые демонстрируют его социально-культурный уровень.
Это очень разные вещи. Я не помню, чтобы в моей компании, хотя историко-архивный институт, в котором я учился, был очень снобским учреждением, был какой-то набор обязательных книг. Все мы тогда были увлечены литературой серебряного века.
«АиФ»: - Что бы вы сейчас порекомендовали для чтения?
С.М.: - Если бы я составлял набор – я бы брал авторов из разных стран. Из французов я бы взял Мольера, Бомарше и Селина. Хотя понятно, что это вырванный клок, поскольку полотно французской литературы гораздо богаче. Я бы включил в список литературы Бернарда Шоу, безусловно, Оскара Уайльда, Сэлинджера и Брета Истона Эллиса. Из русской классики выбирать сложно – у меня там нет любимых героев. Я люблю только Бунина. Достоевского мне всегда было тяжело читать. Это достаточно большая глыба, которая в мой хилый мозжечок не ложится. Я в разные годы пытался читать Достоевского, но для того, чтобы я его воспринял, должно что-то с химией тела случиться. В школе его читать нельзя. Потому что из «Преступления и наказания» все выносят только одно: Раскольников был с топором, а Соня Мармеладова – проститутка.
Я не думаю, что сейчас кто-то много читает. Мы читали, потому что раньше у нас не было ни мобильных телефонов, ни 42-х каналов телевидения, ни Интернета. Ведь когда у тебя такой спектр широкий информации, ты не успеваешь фильтровать. Это очень сильно отвлекает, и я борюсь с механическими девайсами. Сегодня информационный массив очень сильно давит. Мы очень привязаны к апдейту, к он-лайн информации. Все должно отвечать запросам сегодняшнего дня: утром в газете, вечером – в куплете. И довольно трудно читать прекраснодушного Тургенева в 2010 году в Москве, в городе, в котором две недели назад террористы в метро убили 40 человек. Эти люди жили слишком вчера. Мы можем, читая Тургенева, очень условно составить себе представление о языке и нравах того времени. Но он писал все-таки для определенной категории людей, и нельзя забывать, что крестьяне через 25 лет сожгли его усадьбу. Мы можем развить вкус, читая классику. Ведь для того, чтобы в чем-то разбираться – надо что-то пробовать. И в литературе ты должен понять спектральную картинку.
«АиФ»: - В чем вы чувствуете себя докой? В чем вы разбираетесь?
С.М.: - Я неплохо разбираюсь в СМИ, в пиаре и маркетинге, в Интернете, я, наверное, неплохо разбираюсь, как потребитель, в литературе. Я когда-то был одним из лучших управляющим бизнесом.
«АиФ»: - А в людях?
С.М.: - Нет. Я только думаю, что разбираюсь. Ведь через каждые несколько лет ты понимаешь, что либо ты меняешься, либо люди меняются.
Правила комментирования
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
Закрыть