Лидер коллектива Эдмунд Шклярский рассказал SPB.AIF.RU о своих мечтах, раскрыл секрет написания песен и приоткрыл завесу мистических слухов, которые окружают «Пикник».
Разные эмоции
Артем Куртов, SPB.AIF.RU: - Ваш ближайший концерт состоится в «Ледовом дворце» 8 марта. Знаю, что обычно вы выступаете в Петербурге в БКЗ «Октябрьский». Где сложнее играть: перед чинно сидящей публикой или перед беснующейся толпой?
Эдмкнд Шклярский: - Каждая площадка имеет специфику. Чем она больше, тем больше требуется декораций. Для выступления в «Ледовом» мы подготовили сценические предметы, которые на любую другую сцену не вместились бы. Например, зрители увидят специальный гиперболоид, который будет направлять свой луч на разные участки сцены. И там будут происходить удивительные события. На большой арене выступать, конечно, сложнее. Потому что пока волна энергетики докатится из последнего ряда до сцены и обратно, проходит немало времени. То есть обмен информацией со зрителями медленнее, чем, например, в любимом БКЗ «Октябрьский». Кстати, не сказал бы, что в «Октябрьском» публика совсем уж чинная. Там есть так называемая концертная яма, которая быстро заполняется людьми, желающими проявить эмоции. Вот я, например, не люблю стоять на концертах. Предпочитаю наблюдать шоу сидя. Поэтому, думаю, что идеальный концерт «Пикника» должен проходить в зале, который делится на две части: сидячие места и танцпол. Тогда довольны все зрители без исключения.
- А вам нравится, когда толпа подпевает, двигается в такт музыке?
- Если подпевают, значит, хорошо знают наше творчество. Это, без сомнения, приятно. Но я люблю, когда на наши концерты приходят люди, которые недавно узнали о существовании «Пикника». На днях, например, мы выступали и видели, что в зале очень активно вёл себя один человек. Затем раскидал всех охранников и пытался выразить нам большую благодарность. Позже он рассказал, что узнал о группе всего два года назад и наша музыка помогла ему выбраться из очень сложной жизненной ситуации. Это подкупает.
- Музыканты «Пикника» на сцене довольно статичны. Вы не прыгаете, не трясёте гитарами как большинство рок-музыкантов. Это давно продуманный стиль поведения или вам просто не нравится активно двигаться во время концертов?
- Каждый по-своему выражает эмоции на сцене. Недавно я был на концертах Пола Маккартни, Питера Гэбриела и «Роллинг Стоунз». Они абсолютно по-разному ведут себя во время шоу. Мик Джаггер, дай бог ему здоровья, до сих пор в прекрасной форме и задает жару. А Маккартни и Гэбриел гораздо спокойнее выражают эмоции. Мы повышаем градус песни не прыжками, а другими выразительными средствами: театрализованным представлением, декорациями. И надо признать, что активность на сцене зависит от склада характера артиста. Что для нас естественно, то мы и делаем.
Силы зря не тратим
- Вы упомянули западных рок-музыкантов. Это те люди, перед творчеством которых преклоняетесь?
- Конечно, на живых концертах я пытаюсь ухватить какие-то интересные детали. Слушаю много музыки, нахожу для себя полезные моменты по аранжировке, звучанию инструментов. Ну а вышеперечисленных музыкантов я люблю за безоблачное ленинградское детство. Навёрстываю сейчас те эмоции, которых не мог получить, когда «Битлы» и «Роллинги» были на пике славы. В моей юности не было возможности их увидеть и послушать живьём, поэтому теперь приходится ездить в Европу на их выступления. Очень хочу сходить на современную группу Nickelback, жалею, что не попал на Duran Duran. Мечтаю побывать на концерте Стиви Уандера, но в Россию он пока не приезжает.
- Лет 10 назад, на волне успеха книги Лукьяненко «Ночной дозор», вас начали называть главным вампиром России. Признайтесь, это правда?
- Да, кто прочитал эту книгу, всерьез думали, что мы «тёмные». Ведь Лукьяненко не только дал мне ранг «Главного вампира страны», но и процитировал в романе фразы из наших песен.
- Вас такие утверждения раздражают, злят или искренне веселят?
- Да я просто принимаю их, спокойно к ним отношусь. Про нас, да и про всех публичных людей, так или иначе, появляется много слухов. В одной жёлтой газете, например, опубликовали статью, где было сказано, что садомазохисты слушают исключительно «Пикник» и Милен Фармер. Это же смешно, правда? Как можно на такую ерунду злиться?
- Как вы пишете песни? Долго сидите над каждым словом и нотой или ловите вдохновение - и сразу получается композиция?
- Если говорить о тексте, то сначала я нахожу словосочетание, которое несёт какое-то электричество. На эту фразу затем нанизываю текст. Музыку пишу отдельно. Но как Моцарт или Бетховен, которые писали ноты на бумаге, не умею. Беру гитару и сочиняю мелодию. Песня - это конструкция, где важны и текст, и музыка. Вот возьмите любой западный шлягер и попробуйте спеть его по-русски. Это будет катастрофа, потому что пропадёт органичность! Поэтому процесс создания песни - непростое дело, важно, чтобы стихи и мелодия ужились друг с другом.
- Бывает, что бракуете написанное, и оно в итоге не входит в альбом?
- На заре нашего творчества было такое дело. Например, не вошли две песни в первый альбом «Дым». Сейчас мы стараемся зря не тратить силы. Уже на начальном этапе становится понятно, имеет смысл «добивать» композицию или нет.
- Почти 40 лет вы на сцене. Не устали от гастролей, постоянных переездов?
- Когда мы только начинали играть музыку, мечтали ездить по городам. Нас страшно привлекала такая романтика. И признаюсь честно, за прошедшие годы мы не потеряли интереса к кочевому образу жизни. До сих пор с удовольствием перемещаюсь в пространстве. Да и любые гастрольные неудобства меркнут, когда наша музыка находит отклик у зрителей, перед которыми мы играем.
«Я доросла до прозы». Диана Арбенина – о музыке и новой книге 
У «Billy’s Band» появилась крыша. Музыканты – о творчестве и концертах 
Бывший солист Uriah Heep Кен Хенсли отменил концерты в Москве и Петербурге 
Гений-экспериментатор. Почему музыка Сергея Курехина поражала воображение?