Первый негосударственный репертуарный театр на контрактной основе – санкт-петербургский театр имени Андрея Миронова этой осенью отмечает сразу два юбилея. В ноябре 2023 года будут праздновать 35-летие его создания, а 22 октября – 85 лет со дня рождения известного советского и российского актёра, режиссёра, театрального деятеля Рудольфа Фурманова, детищем которого и стал театр.
Рудольф Фурманов ушёл из жизни в апреле 2021 года, и сейчас театром руководит его сын, известный режиссёр и актёр Влад Фурманов. Как менялся театр за эти годы, каким образом ему удаётся держаться на плаву, несмотря на все кризисы и волнения нашей жизни, и чем порадуют поклонников на юбилей, он рассказал в интервью «АиФ-Петербург».
Новая модель
Сергей Хорошавин, SPB.AIF.RU: Влад, вспомните, как рождался театр имени Андрея Миронова?
Влад Фурманов: Его появление, безусловно, связано с личностью отца, Рудольфа Фурманова, и того жизненного пути, который он прошёл к моменту, когда началась перестройка, а у людей появилась возможность открывать своё дело. Отец пережил в городе всю блокаду Ленинграда, в 4 года попал под бомбёжку и был контужен, у него был дефект речи, и он боролся с ним, потому что очень хотел быть актёром.
Мечта сбылась, он сыграл в общей сложности более 80 ролей в театре и кино, однако настоящее его призвание оказалось в организации концертной деятельности. Отец официально трудился инженером в институте Попова, но совмещал это с организацией концертов. Он делал театрализованные представления с самыми известными актёрами СССР – Евгением Леоновым, Анатолием Папановым, Юрием Яковлевым. Пахал день и ночь, объехал всю страну от Мурманска до Владивостока, всегда был на стороне актёров – выбивал для них из госструктур концертные ставки, повышение окладов. При этом вся его концертная деятельность была полностью легальной. Он даже партийные взносы платил больше, чем была его официальная зарплата.
В результате был наработан огромный опыт, и когда изменилась экономическая модель в стране, он открыл концертную студию театральных актёров имени Андрея Миронова, которая в 1988 году стала театром русской антрепризы имени Миронова.
– Почему именно Андрей Миронов?
– Отец с ним дружил, очень больно переживал его ранний уход, но дело не только в этом. По моему мнению, он считал Андрея Миронова идеальным актёром. Лёгкий, талантливый, молодой, энергичный, всей душой болеющий за профессию. И это не пустые слова. Я сам в детстве видел Миронова за кулисами, видел, как он остро реагировал на то, что, допустим, плохо настроен инструмент, начала западать клавиша, произошла ещё какая-то вроде бы несущественная мелочь. Но нет, мелочей не бывает, и всё должно было быть так, как задумано.
Возможно, потому он и перегорел так рано – лёгкий снаружи, внутри Миронов был очень требовательным, в первую очередь к себе. Воплощение идеального актёра. И поэтому отец хотел, чтобы и его имя осталось в памяти, и одновременно он был как ориентир для новых поколений в профессии.
– Театр стал одним из первых негосударственных в нашей стране?
– Да, тогда всё начиналось с театрализованных представлений. Первым было представление с участием Иннокентия Смоктуновского, потом был спектакль «Старомодная комедия» Людмилы Шуваловой с участием Алисы Фрейндлих. С самого начала и по сей день это был классический русский репертуарный театр с традициями больших режиссёров, с яркими личностями и в труппе, и за кулисами. Одновременно это была удачная попытка создать новую театральную структуру, отказаться от прежней советской рутины, когда одни и те же актёры десятилетиями сидели на своих местах, не давая дорогу молодым талантам.
Отец всегда выступал за подвижную, живую модель – спектакли ставили разные режиссёры, у каждого из которых – свои харизма и картина мира, к ним под задачи приходили разные актёры, что давало свежесть и разнообразие. При этом какого-то хаоса не возникало, поскольку хоть спектакли и принципиально разные, но за появлением каждого из них стояла своя логика, и именно художественный вкус отца формировал направление развития театра. Менялся Рудольф Фурманов – менялся и театр. И получалось очень удачно, некоторые из наших спектаклей до сих пор на сцене. Например, «Мёртвые души», которые я поставил 30 лет назад, сейчас реконструированы и идут в новой актуальной редакции.
Как менялся театр
– С «Мёртвых душ» началась ваша карьера как режиссёра?
– Нет, я закончил обучение в 1991 году, успел поставить несколько спектаклей в Екатеринбурге, Петрозаводске, небольших петербургских театрах, а потом предложил отцу мою концепцию «Мёртвых душ». Он выслушал и сказал, а давай попробуй. При этом было решено не задействовать в спектакле «звёздные» имена, а позвать молодых актёров, в том числе моих однокурсников, и спектакль получился. Своего помещения у нас тогда не было, премьеру давали в Театре комедии, и это стало событием в культурной жизни и города, и страны. Вокруг – 1990-е, бандитское время, казалось бы, не до развития культуры. И вдруг – новое, яркое слово. Нас хотели наградить, но структура была ещё очень неповоротливой, и награду не могли дать негосударственному театру. Тогда был придуман выход, и на сцене Александринского театра нам была вручена награда от Союза театральных деятелей за новаторскую режиссуру. И с этим спектаклем мы кочевали, наверное, по всем сценам Петербурга, пока нам не выделили это помещение, в котором сейчас находится театр (знаменитый Дом Розенштейна на Большом проспекте Петроградской стороны. – Прим. ред.).
– Изменился за эти годы театр имени Андрея Миронова?
– Конечно, так и должно быть. Отец считал, что театр должен быть живым, он должен постоянно меняться. Из внешних изменений, пожалуй, можно отметить, что мы сейчас стараемся уйти от определения театр русской антрепризы. Это связано с тем, что в начале 1990-х, когда театр создавался, это название звучало свежо, и при этом было традиционным и понятным зрителю, однако за минувшие десятилетия слово «антреприза» оказалось сильно подпорченным различными халтурщиками, и сейчас мы для большинства просто театр имени Миронова.
– Как собираетесь праздновать юбилей театра и 85-летие рождения Рудольфа Фурманова?
– У нас будет программа для профессионалов – надеюсь, на круглые столы по экономике театров, важная тема. А для зрителей – юбилейный творческий вечер, на котором, как я рассчитываю, с юмором, мы проанализируем тот путь, который прошёл театр. Ждём наших друзей – москвичей, лауреатов Национальной премии «Фигаро», которую придумал отец за вклад в развитие театрального искусства (президентом этой премии был Валентин Гафт, сейчас – Сергей Безруков). Также я надеюсь, что в начале следующего года совместно с Александринским театром мы проведём первый в нашей стране Фестиваль негосударственных театров имени Рудольфа Фурманова.
Инженер в образе. 
«Сон в летнюю ночь». 
Пропаганда культуры. 
«Вредит культуре». Почему Эйфмана хотят лишить звания почётного гражданина?