«…Среди бела дня на улицах Москвы и Петрограда людей грабили и раздевали, и никто не вмешивался. Тела убитых валялись в канавах порой по целым суткам, и пешеходы проходили мимо, не обращая на них внимания», - так описывал ситуацию, царившую в столице в начале века, известный писатель-фантаст Герберт Уэллс в своей книге «Россия во мгле».
По его словам, в 1918 году большевистскому правительству приходилось «вести жестокую борьбу не только с контрреволюцией, но и с ворами, и бандитами всех мастей». В это время в Петрограде как раз орудовала одна из самых эффектных преступных группировок, которая в народе получила прозвище «Попрыгунчики». Злоумышленники, нападения которых напоминали театрализованные постановки с соответствующим антуражем и сложными костюмами, прославились на всю страну и на долгие годы стали героями народного фольклора.
Саваны и «маски смерти»
В 1918 году в милицию стали поступать странные сообщения от горожан, которых якобы ограбили привидения. Пострадавшие в один голос уверяли, что на них напали ожившие покойники. Описание обидчиков наводило сотрудников правоохранительных органов на мысль, что им предстоит иметь дело не с потусторонними силами, а с преступниками, обладающими смекалкой и фантазией, решившими в качестве оружия использовать страх и народные суеверия.
Нападения часто происходили в вечернее время в районах, прилегающих к Смоленскому и Охтинскому кладбищу, а также рядом с Александро-Невской лаврой. Когда одинокий прохожий пытался быстрее проскочить темный участок дороги, на него из-за крестов и оград нападали незнакомцы в длинных белых саванах. Лица преступников скрывали «маски смерти», а на головах были острые колпаки. Напуганный до смерти человек обычно был готов отдать все свое имущество, не оказывая никакого сопротивления. Лишь потом, придя в себя после случившегося, он припоминал странную манеру передвижения обидчиков, которые не ходили, а прыгали, «словно черти». За это банду «привидений» и прозвали в городе «попрыгунчиками».
Идейным вдохновителем «ряженых» был Иван Бальгаузен, которого в уголовном мире звали Ванька Живой труп. Обладая богатым криминальным прошлым, смелостью и фантазией, он смог сколотить команду, которая вошла в историю российской криминалистики. Ванька не был сторонником напрасного кровопролития. За пару лет «успешных» налетов, на его счету было два убийства – скромная по тем временам цифра.
Его надежным помощником был некто по фамилии Демидов. Мастер на все руки, склонный к неумеренному потреблению спиртных напитков, придумал для членов банды ходули и пружины с креплениями, которые позволяли участникам налетов передвигаться прыжками.
Эффектные белые саваны, придававшие грабителя инфернальный вид, шила близкая подруга «Живого трупа» - Мария Полевая, которую знали под кличкой Манька Солёная.
Петроградская банда, имевшая свой стиль и даже дресс-код, становилась с каждым месяцем все популярнее, у нее даже стали появляться подражатели в других городах. К 1920 году в ее состав входило около 20 человек. В этом же году многие из них предстали на скамье подсудимых…
Расстрел и девичья фамилия
Конец банде «попрыгунчиков» пришел благодаря смекалке «Циклопа». Так в криминальной среде называли Владимира Александровича Кишкина, начальника петроградского угро, потерявшего до революции один глаз. Он вычислил излюбленные места преступников и решил там устроить «ловлю на живца». В районе кладбищ горожане все чаще могли наблюдать группу подвыпивших мужчин, которые хвастались достатком и вели себя довольно легкомысленно. Не клюнуть на такую наживку, «попрыгунчики» не могли.
В один из поздних вечером они решили помочь «беспечным « избавиться от их добра. Но только стоило им приблизиться к «выпивохам», как мужчины достали оружие и повязали напавших на них налетчиков.
Вскоре в квартире дома №7 по Малоохтенскому проспекту прошли обыски. Следователи нашли там множество ценных вещей: почти четыре десятка золотых колец, около ста шуб и пальто, 127 костюмов и платьев.
Решение суда было коротким: Иван Бальгаузен и его друг Демидов были приговорены к расстрелу. Другие участники банды отправились в лагеря. По данным историков, нести наказание пришлось и Маньке Соленой. Отсидев положенный срок, она вернулась в город на Неве и стала вести благопристойный образ жизни, работая кондуктором трамвая.
Король «самочинки». Как милиция Петрограда ликвидировала банду Ваньки Белки 
Разбой и бравада. Как банда Леньки Пантелеева держала в страхе Петроград 
«Кресты» и их обитатели. Знаменитая тюрьма отмечает юбилей 
Фельдшер, агент и цирюльник. Был ли Джек-Потрошитель петербуржцем? 
Дерзкие и резкие. Как Петербург стал родиной гопников