Омбудсмен Игорь Михайлов: гласность посильнее прокуроров

Больше всего вопросов – к милиции и чиновникам

- Я часто вижу в прессе слово «омбудсмен», но никак не могу понять, что это за должность такая? (Екатерина Ивановна)

- Омбуд в переводе с древненорвежского «человек, несущий послание»; в современной интерпретации  - «посредник». В современном мире омбудсмен это не адвокат, не судья, не президент Российской Федерации, который может принять решение за пределами законодательства. Нужен он для того, чтобы громко и внятно (за это я и получаю зарплату) говорить о том, что по отношению к гражданину закон применяется неправильно. А еще омбудсмен привлекает людей, которые помогут ему эту точку зрения обосновать. И когда мы вместе боремся за объективное применение закона, это порой оказывается сильнее, чем средства прокурорского надзора или судебное решение.         

- А кто, кстати, вам платит зарплату?

- Государство. Вы же понимаете, если мне будет платить бизнесмен, я буду работать на него. В данном случае содержание омбудсмена производится из средств бюджета города, мне платят налогоплательщики, поэтому я отстаиваю их интересы. Хотя бюджет Российской Федерации не сориентирован на физическое лицо, основной налогоплательщик до сих пор юрлицо. Поэтому опосредованно можно сказать, что я все-таки работаю на какое-то предприятие, которое платит больше налоги. «Газпром», например. Шутка.

 

- Игорь Павлович, вы второй год уже являетесь Уполномоченным по правам человека в Санкт-Петербурге. Как вы считаете, как в Питере вообще обстоят дела с соблюдением прав граждан? (Николай Дмитриев) 

- Также как и во всем мире – плохо. Больше всего вопросов вызывает милиция. По статье 38 Уголовного кодекса РФ и по закону «О милиции» у милиционера есть право самому оценить степень опасности задерживаемого им гражданина и, исходя из этого, нанести ему при задержании тот или иной ущерб. И получается, человек мог стоять руки по швам, но все равно потом окажется на больничной койке. А милиционер скажет, что тот оказывал сопротивление. Это самый проблемный момент, который не пока не удается «ущучить». А вот судебных ошибок, по оценке правозащитников, всего 7 процентов.

С органами государственной власти тоже много разных проблем, которые надо решать. Но мне кажется, тут все зависит от общества, которое формирует свое государство. Пока мы будем продавать свой избирательный бюллетень за 1000 рублей, мы не имеем морального права предъявлять претензии власти. Это я говорю как бывший депутат, принимавший участие в избирательных кампаниях. Поэтому мы и живем по принципу - «с волками жить, по волчьи выть». Морально-нравственная норма в обществе простая: если я умудрился обмануть по закону, значит, я никого не обманул. Задача же омбудсмена доказать, что морально-нравственный аспект был не учтен, и подобное применение закона не может считаться объективным. Но это очень тяжело.         

 «Телефонное право» помогает омбудсмену

- Вы собираете информацию о нарушениях, анализируете ее, к вам обращаются люди с различными жалобами. Но есть ли у вас реальные механизмы воздействия на органы власти? Какие? (Читатель из Питера)

- У меня есть либеральное российское законодательство и аппарат специалистов, который в этих документах разбирается. Я пользуюсь прописанным правом доступа к информации. Хотя совершенно очевидно, что если меня захотят не допустить к ней,  - чудес на свете не бывает – меня не пустят, и это не только российская реальность. Еще у меня достаточно полномочий, связанных с общением с чиновниками. Но в данном случае надо понимать, что я работаю во власти 10 лет, многих знаю, поэтому использую  «позвоночное» - от слова «звонить» -  право. 

- Легко ли вам попасть в кабинеты чиновников?

- Легко, никто не уходит от ответа. На одном из заседаний правительства Валентина Матвиенко прямо сказала: сигналы Михайлова буду изучать скрупулезно, независимо от того, будут ли это жалобы населения на деятельность дворника или на члена правительства.

- Что вы делаете, если получаете в ответ на свои запросы откровенные отписки?

- Пишем еще раз. Так пришлось поступить в одном из последних случаев: сейчас в городе «зависло» 3500 выходцев из Афганистана, в основном офицеры спецслужб и Министерства обороны. Это категория тех лиц, которые сохраняли верность советским вооруженным силам на протяжении всего периода их пребывания в Афганистане. На сегодняшний день эти люди оказались не нужны ни талибам, ни американцам. Более того, многие считают именно их источником бед этой исламской республики. В ответ на наш запрос о судьбе этих людей миграционная служба заявила: поскольку в Афганистане сегодня проведены выборы, данным гражданам можно смело возвращаться на свою родину и ни о чем не думать. Мы задали вопрос: а кто оценивал международную обстановку? Ответ поразил: чиновники ссылались на информационное агентство, известное еще с советских времен. Нас это,  естественно, не устроило, и мы попросили официально подтвердить, что информационное агентство – единственное в мире, кто может дать квалифицированную оценку ситуации в исламской республике. Сегодня по каждой семье, наконец, принят отдельный план: им дан год, чтобы они моги решить, сумеют ли обосноваться и выжить здесь, либо им будет предоставлена возможность перебраться к своим родственникам, коих хватает по миру.

-  Через вас проходят сотни судеб, вы пытаетесь помочь им, но, понятно же, что не всегда это удается. Сколько историй имеют действительно счастливый финал? (А. Погудин)

- 25 процентов. Основная причина – люди приходят поздно, а, во-вторых, не всегда говорят правду. Взять, например, историю с домом по Ильюшина, 15. На сегодняшний день выясняется, что та же гражданка Портянкина имела на руках временный ордер. Откуда я это знаю? Сначала мы все вместе увидели Портянкину у Смольного, потом она пришла ко мне, и я обвинил власть в нежелании помочь людям. А потом Портянкина принесла документы. В них написано – ордер временный, пятилетний, который существовал на период договора работодателя этой гражданки  с собственником помещения. Ей три раза его продлевали.

Есть, правда, один нюанс: у нас не бывает временной прописки на пять лет - максимум на три года. А, учитывая, что договор был на пять лет, ей давали постоянную регистрацию. В итоге родилась иллюзия – и здесь Портянкину нельзя ни в чем обвинить, она не юрист, – что она хозяйка помещения. Все это я  узнаю уже сейчас, накануне судебного заседания. Если бы Портянкина проконсультировалась со специалистом, недоразумения не возникло бы. А так получается, что по отношению к Уполномоченному по правам человека она злоупотребила своими гражданскими правами.

Поэтому я вынужден говорить: граждане, говорите правду, в противном случае мы не решим никаких проблем. Убедитесь, есть ли у вас документы, подтверждающие право на владение и проживание: свидетельство о собственности, договор социального найма, договор арендного найма либо любой документ, в котором вы фигурируете как сторона. К сожалению, сегодня закон написан так, что регистрация в паспорте не играет никакой материальной роли. Она просто узаконивает ваше пребывание в населенном пункте по конкретному адресу.     

Права человека и кризис

-  Долевое строительство – больной вопрос. Вступать в него и так большой риск, а на фоне кризиса оно становится еще более авантюрным мероприятием. Строители сами не скрывают, что многие объекты будут заморожены. Какой совет вы бы дали тем, кто собирается приобретать жилье именно таким способом и тем, чья стройка зависла? (Егор Зорин)

- Тем, кто еще не вступил в долевое, рекомендую этого не делать. Тем, кто попал в трудную ситуацию, хочу сказать: сегодня принято решение, что за бюджетный счет будут выкупаться строительные объемы с 70-процентной готовностью. Кому пойдут эти квартиры, купленные государством? Может ли государство выступить как продавец этой недвижимости? Пока такие  вопросы скорее риторические. Но ни в одном еще государстве мира цивилизованная ипотека с «длинными» деньгами и маленьким процентом не начиналась без помощи государства. Я надеюсь и рассчитываю, что кризис подтолкнет руководство страны к решению, что выкупленные строительные объемы должны будут лечь в основу ипотеки. Чем это выгодно государству? Потраченные деньги вернутся через 25 лет, это раз. Повышается доверие со стороны жителей, потому что решается ключевой вопрос, это два. Решается сама жилищная проблема – это три, и запускается оборот капитала в строительной отрасли  -  четыре.

- Сейчас из-за экономических трудностей работодатели навязывают сотрудникам дополнительные соглашения: срезают оклады, премиальные. Юристы говорят, что это незаконно. Но начнешь спорить – найдут предлог уволить. Как быть в такой ситуации? (Андрей)

- Если человек работает в государственной организации, таких вопросов не возникает. С частными структурами все гораздо сложнее. Хорошо, вы скажите: плевать на кризис, плати мне столько, сколько раньше. Работодатель, допустим, согласится. И через полгода предприятие станет банкротом, а гражданин пойдет искать работу. Мы же на рынке: работники частных структур должны понимать, что они связаны, хотят или не хотят, с этой структурой. Да, здесь, получается, наше право на полноценное существование ограничено. Но разве конкретным человеком? Кризис – объективное обстоятельства, которое довлеет над всеми, и здесь уже каждый вправе принимать то решение для себя, которое примет. 

-  А где можно найти омбудсмена и пожаловаться на нарушение своих прав? (Галина Р.)

- С 17 ноября адрес и телефон моей приемной изменились. Теперь приемная находится по адресу: 191002, Щербаков переулок 1-3 (вход с угла здания). Обращение можно направить по почте или принести в приемную с11 до 17 в любой рабочий день (понедельник – пятница). Прием ведется по предварительной записи. Телефон для справок: 764-00-54. Желательно, чтобы обращения были письменными. Также прошу прилагать копии необходимых документов. Если вы уже обращались со своей проблемой к чиновникам, и вам не помогли, приносите бумаги официальных ответов тоже. 

- Ну, такие случаи возникают в жизни любого человека. Естественно были они и у меня. Однако, в моей нынешней правозащитной практике встречаются такие случаи, которые затмевают любой личный опыт.

Человек по фамилии Андреев был официально признан мертвым, а потом вдруг неожиданно пришел за паспортом. Ему говорят: «Ты же умер!» Он: мне плевать, что я у вас умер - я живой, где моя квартира? Этим бомжем мы занимаемся, хочу предложить ему ради эксперимента дать мне доверенность, чтобы пойти с ней в суд и спросить у государства: как живой человек мог «умереть» и лишиться вот так квартиры?