В музее современного искусства «Эрарта» до 13 февраля работает выставка «Дверь в стене» Народного художника России Евгения Ухналёва. Глядя на философские картины, вряд ли догадаешься, что Ухналёв - автор Государственного герба нашей страны, Знака президента России, ордена Андрея Первозванного и других высших наград.
Дверь в никуда
- "АиФ-Петербург": На представленных на выставке «Дверь в стене» картинах все двери ведут в никуда, перспективы нет. Почему?
- Многие ловят меня на этом. Но меня интересуют даже не двери, не окна - а налёт времени, который лежит на предметах, я бы даже сказал, что меня интересует время и его течение. Я не задаюсь определённой темой, могу только сказать, что это - город.
- "АиФ-Петербург": Город выглядит мрачновато. На вас такое впечатление производит современный Петербург?
- Вот все стонут: «Раньше никогда такого не было, эта грязь, снег…» Да всегда этот город был таким! Я родился в 1931 году, и всегда его помню серым, зимним, слякотным, и почти никогда - ярким, солнечным, тёплым. Даже не могу сказать, плохо это или хорошо. Для меня он такой. Я его в равной степени люблю и ненавижу. Особенно с тех пор, когда стал ездить «за бугор» и увидел, какие есть на земле прекрасные города! А у этого такой имидж. Он - некое существо, живущее само по себе, и менее всего думающее о нас.
- "АиФ-Петербург": А «новоделы» он переживёт?
- Он это переживёт! Дай Бог, чтобы не пережили «новодельщики». Это разговор об интеллекте и внутренней культуре, которой нет. Давай деньги - и больше ничего. По-своему они правы - имеют виллы, в худшем случае - в Болгарии.
- "АиФ-Петербург": А можно город защитить?
- Бесполезно. Громадное количество людей на это положили жизнь, почти «профессионально». Ну и что?
- "АиФ-Петербург": Ваша-то позиция?
- Мне уже 79 лет, не надо меня трогать. Я хочу сидеть на знакомом мне стуле, смотреть телевизор, читать книги. Не тревожьте меня, не хочу никого защищать. Санкт-Петербург живёт сам по себе, вне нас, он нас терпит. Поразительно, но с подобным я столкнулся в Париже - я к нему всей душой, но чувствую, что он меня не приемлет, я ему не нужен, только терпит.
Откуда мат?
- "АиФ-Петербург": Читала, что вас посадили в 17 лет, обвинив в планах прорыть подземный ход под Кремлём. А почему, на ваш взгляд, ГУЛАГ мощно отразили писатели, и так мало - художники?
- У меня есть маленькие миниатюры, сделанные в то время в лагере. Я там две трети срока работал в «шарашке», поэтому мог рисовать - у меня были стол, бумага, тушь. Прошло 54 года после моего освобождения, и в 2008 году я вновь оказался в тех местах - снимали документальный фильм. Меня поразило, что от лагеря ничего не осталось, голая тундра… Тяжелое чувство овладело: зачем всё это было нужно? Сажать, убивать людей - для чего?
- "АиФ-Петербург": Наверное, главная печаль в том, что покаяния в обществе нет?
- Покаяния нет, и, думаю, не будет.
- "АиФ-Петербург": Как вам удалось в лагере сохранить не только жизнь, но и «интеллигентность», прекрасную речь?
- Я попал в Воркуту в августе 1949 года, в «благое время», если так можно сказать - когда уголовники и политические были разделены. Сидевшие по «58-й статье» - это на 70 процентов приличнейшие люди. Как-то я, 17-летний оголец, сказал крепкое словцо, так окружающие меня одёрнули - мол, это некрасиво, ты же из нормальной семьи, из хорошего города.
- "АиФ-Петербург": Даже мата не было?
- Гораздо меньше, чем слышишь сейчас. Я о происхождении мата задумывался - откуда родился ныне существующий? И пришёл к выводу, что из научно-исследовательских институтов 60-х годов. Вот там это родилось, в среде «инженерной интеллигенции». Это у них был кураж, «припролетарение».
- "АиФ-Петербург": Так интеллигенция виновата?
- Да. Крестьянин матом не кичился, он у него проскальзывал более-менее естественно. Для него это не бахвальство, он другого языка не знает.
Тщеславие - это несчастье
- "АиФ-Петербург": Евгений Ильич, ваше произведение - Герб России, знают во всём мире. А вот ваше имя - неизвестно...
- Я не тщеславен, слава Богу. Тщеславных людей считаю очень несчастными, они всю жизнь неудовлетворены, у них плачущие лица. Кстати, во всём мире имена художников, создателей символов государственной власти, за редчайшими исключениями, неизвестны. Разве что в «далеко специальной» литературе, о которой знают два-три историка, можно
разыскать некоторые имена.
- "АиФ-Петербург": И автор первого российского ордена Андрея Первозванного, учреждённого Петром Первым, - тоже неизвестен? И брали ли вы его за образец при создании современного варианта?
- Автор неизвестен. Со времён Петра до 1917 года образ несколько раз менялся. Интересно, что до революции сам орден зачастую не вручался, а только диплом. Награждённый заказывал ювелирам изготовление награды за свои деньги. Поэтому есть ордена даже в бриллиантах - всё зависело от кошелька. Ну а прототипом современного ордена для меня, конечно, был старинный.
- "АиФ-Петербург": Почему именно вам доверили создание государственных символов новой России? Притом что в сталинское время вы отсидели восемь лет по «политической статье».
- В начале 1990-х я работал в Эрмитаже, и с предложением создать герб ко мне обратился заместитель директора музея, Главный герольдмейстер Георгий Вилинбахов. Кстати, никаких денег, кроме обычной зарплаты, мне не платили. Как-то звонит один художник-доброхот: «Женя, надо бы материально поддержать товарищей». - «Да я за эти работы не получил ни рубля!» Насчёт денег давно выработал такую формулу: «На ''Докторскую'' колбасу мне хватает, а больше и не надо». Да ещё чтобы с женой, с которой почти полвека вместе, за бугор съездить, мир посмотреть.
Отпечаток личности автора. Маринина о популярности и работе в удовольствие 
«Советское прошлое не забыть!».Михаил Козаков - об интеллигенции и поисках правды 
Скульптор Альберт Чаркин: «Духовное должно побеждать материальное» 
Художник Анатолий Белкин - о кризисах внутренних и внешних 
Ник Перумов: «Мне просто интересно делать то, что я делаю»