Прошло уже больше четырех месяцев после страшного пожара в доме 6 по Большой Разночинной улице, унесшего одиннадцать человеческих жизней. Мы вновь возвращаемся к этой трагедии, потому что шесть семей погорельцев из этого дома до сих пор вынуждены скитаться по квартирам их родственников и знакомых. И еще потому, что работа пожарных и милиции до сих пор вызывает много вопросов. Хотя "вопросов" - это, пожалуй, слишком мягко сказано. Жильцы сгоревшего дома винят их - ни много ни мало - в мародерстве.
Помощь КУГИ
На следующий после трагедии день губернатор дал распоряжение председателям комитетов по жилищной политике, содержанию жилищного фонда и КУГИ расселить жильцов дома в течение трех дней. Через неделю семьи погорельцев получили ордера на квартиры во вновь построенных или в отремонтированных зданиях.
Однако шесть семей, чьи квартиры были приватизированы, до сих пор остаются без жилья. Почему это произошло?
В КУГИ распоряжение губернатора поступило 15 марта. С собственниками квартир (таковых оказалось шесть семей, еще три приватизированные квартиры сгорели вместе с жильцами) составили договоры: они отдают свое жилье городу, а город из жилищного фонда выделяет им другие квартиры. И все вроде бы шло хорошо: всем подобрали новое жилье, всех оно устроило. Дело оставалось только за подписью Валерия Назарова, возглавляющего КУГИ. Но ее до сих пор нет. Соответственно, нет и жилья.
Погорельцы не один месяц обивают пороги чиновников, но договоры, по словам сотрудников КУГИ, находятся то у Назарова, то у его зама Чичканова, то у вице-губернатора Марковой. Жильцы в отчаянии, они даже отправили телеграмму президенту России с просьбой о помощи.
Почему КУГИ медлит с подписью, остается только догадываться. Может быть, это элементарный бюрократизм и волокита? Может быть, какие-то подковерные игры чиновников, известные только им? Может быть, изменились планы в отношении выделенных погорельцам квартир, вернее, в том, кто там будет жить теперь?
Ясно одно: даже если бы брошенной оказалась только одна семья, а не шесть, ни о какой полноценной "помощи города" говорить не приходится.
Помощь пожарных и милиции
Наша газета уже писала о том, что жильцы сгоревшего дома упрекают пожарных - за то, что поздно приступили к работе и за то, что, вопреки официальной версии, женщины выбросились из окон тогда, когда пожарные уже работали, но не натянули брезент. Погорельцы также утверждали, что в квартирах на первом и втором этажах из уцелевшей мебели исчезли деньги и ювелирные изделия.
Они продолжают говорить об этом и сегодня. Причем не только люди, оставшиеся без жилья, но и те, у кого этот вопрос решился благополучно. Часть гидрантов была неисправна. Работали только на одной пожарной лестнице. Шланги были рваными. Про угловые подъезды, выходящие в колодец двора, то ли забыли, то ли вообще не знали.
Кроме того, выяснилось, что ценные вещи пропали у многих. Помнится, тогда говорили чуть ли не о тысяче бомжей, ринувшихся на развалины дома с целью обогатиться на трагедии, дескать, правоохранительным органам с трудом приходится их сдерживать. "Какие там бомжи! - усмехаются погорельцы. - Сами же пожарные и милиция все и вынесли!"
Выносили все, что попадется под руку: ювелирные украшения, телевизоры, компьютеры, видеомагнитофоны, фотоаппараты: Одна из жительниц дома через пару дней после пожара своими собственными глазами видела такую сценку. Из двух подъездов сгоревшего дома спускаются милиционеры. "Ну что там у тебя?" - спрашивает один. "Да вот, плейер", - отвечает другой. "Да ты что, - рассмеялся "страж порядка". - Он же тыщу рублей стоит, это несерьезно, давай лучше ищи:"
Милицейские начальники на вопросы о взятках или "крышевании" их подчиненных часто пеняют на низкую зарплату. Мол, само государство их толкает на это, и подчас на действия не всегда законно подрабатывающих сотрудников милиции можно закрыть глаза:
...Но только не в этом случае. Некоторым сотрудникам милиции следовало бы помнить, как в тяжелые годы поступали с мародерами - "по законам военного времени". Раз им законы мирного времени не писаны.
Коричневый огонь