Год назад на пороге собственной квартиры на улице Подковырова был убит известный петербургский этнолог, ведущий научный сотрудник Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН (Кунсткамеры) Николай Михайлович Гиренко.
19 июня в квартиру, где жил ученый, позвонили. Когда Гиренко подошел к двери и спросил: "Кто там?", раздался выстрел. Ученый умер еще до приезда "скорой" на глазах родных. Убийцу по горячим следам задержать не удалось.
Прокуратура Петербурга объявила, что рассматриваются две версии: "заказное" убийство и: совершенно верно, убийство из хулиганских побуждений. А ведь именно Гиренко приложил столько усилий для того, чтобы прокуроры и судьи увидели "национальную", а не удобную всем "хулиганскую" почву преступлений, именно благодаря ему появились соответствующие методики. Но: Спустя год убийцы Николая Гиренко остаются на свободе. Нет ни задержанных, ни подозреваемых. Между тем коллеги Гиренко по-прежнему убеждены, что причиной убийства стала его работа в качестве судебного эксперта по национальным и расовым вопросам, приводящая в злобное исступление лидеров националистических организаций.
Как ни печально это сознавать, мы потихоньку свыклись с тем, что произошло в то июньское утро. Николая Михайловича вспоминают все реже, его убийство не стало чем-то поворотным в жизни нашей страны, тревожным набатом. Никто из власть предержащих не призвал хотя бы задуматься, сделать какие-то выводы, власть по-прежнему обходит стороной все, что связано с именем и идеями Гиренко.
А ведь нам еще только предстоит осознать, что произошло на самом деле. Убийство Гиренко - в чистом виде показательное убийство. Нам показали, что на "выскочку-ученого", мешающего неонацистам стройными рядами, попутно расправляясь с инородцами, идти к светлому будущему России, всегда найдется пуля. На научные аргументы - свинцовые. Показали всем "сомневающимся" и "сочувствующим" - убиваем не только тех, у кого другие цвет кожи или разрез глаз. Убиваем и тех, кто им помогает.
Весьма знаковыми представляются два события, произошедшие сразу же после убийства ученого. Самая многотиражная ежедневная городская газета отказалась опубликовать некролог, подписанный руководителями общественных организаций и известными правозащитниками. Не появился некролог и в здании восточного факультета СПбГУ (выпускником которого был Гиренко и где он тридцать лет преподавал) - его запретил повесить декан факультета Стеблин-Каменский.
У нас принято: о мертвых - либо хорошо, либо ничего. Они решили, что лучше - ничего. Вот и гадай теперь. То ли просто испугались, мол, у нас фашизма нет, значит, об антифашистах лучше вообще не говорить, и вообще, нет человека (даже в траурной рамке) - нет проблемы. То ли таким вот образом выразили сочувствие тем, с кем всю жизнь неистово боролся Гиренко.
Каковы сейчас главные цели коллег Николая ГИРЕНКО? На этот вопрос мы попросили ответить его друга, члена группы по правам нацменьшинств Александра ВИННИКОВА.
- Александр Яковлевич, что изменилось за год, прошедший после убийства Гиренко?
- Если говорить в целом о России, то проблема преступлений на почве национальной ненависти, мягко говоря, не исчезла. Причем нельзя сказать, что власть и правоохранительные органы бездействуют. В разных городах разные ситуации, во многом они предопределены людьми, возглавляющими регионы, и их гражданской позицией.
Что касается непосредственно нашей группы, могу сказать, что год был очень трудным. Возникло много проблем, которые пришлось решать уже самостоятельно, без Николая Михайловича. Прежде всего речь идет о создании экспертного сообщества, которое взяло бы на себя планомерную методологическую работу в нашем направлении. Задача эта находится пока на стадии решения, она оказалась гораздо сложнее, чем мы могли себе представить. Еще при жизни Гиренко обсуждался этот вопрос. И можно предположить, что если бы он был жив, мы бы наверняка добились большего:
Для того чтобы грамотно и квалифицированно проводить экспертизу преступлений, совершенных на почве национальной ненависти, необходимо объединить усилия специалистов различных областей науки из разных регионов. Нужно обобщение методологического опыта. В этом году прошло несколько научных семинаров, в которых участвовали члены нашей группы. Обсуждались вопросы, связанные с экспертизами "национальных" дел. Количество людей, понимающих важность проблемы, растет. Проблема противодействия агрессивному национализму постепенно становится частью той ответственности, которая ложится на научное сообщество.
- Если говорить об экспертизах, в чем здесь самая серьезная проблема?
- Слишком сложна и размыта область, которую охватывают 282-я статья Уголовного кодекса, Закон об экстремизме, Закон о религиозных объединениях и т. д. Это сфера постоянных символических идей, сложных социальных взаимодействий. Кроме того, здесь существует огромное количество мистификаций, исторически накопившиеся завалы, наслоения устаревших, а иногда - попросту псевдонаучных взглядов. Поэтому в данной области должны работать грамотные, компетентные специалисты, реально представляющие, о чем идет речь. Судьи и прокурорские работники не способны разобраться без помощи специалистов в том, что происходит (за исключением тривиальных случаев). Отсюда - такие странные вещи, как, например, недавнее решение прокуратуры по делу так называемого "письма пятисот" (требующего запрета деятельности еврейских организаций на территории России). Прокуроры не увидели в этом письме ничего страшного и отказали в возбуждении уголовного дела.
Поэтому мы и считаем, что создание экспертного сообщества, совершенствование методик, взаимодействие юристов, религиоведов, этнологов, социальных психологов, социологов, - все это крайне важно. Конечно, для судьи или для прокурора лучше всего было бы, если бы вопрос об определении степени виновности по 282-й статье определялся так же жестко и однозначно, как, например, определяется, из какого пистолета сделан выстрел. Это - мечта. И все время есть соблазн сделать так, чтобы она сбылась, чтобы появились однозначные критерии, простые и четкие.
- Такое возможно?
- К сожалению, нет. Социум - категория изменяющаяся. И общество должно постоянно находиться в состоянии рефлексии, отслеживать происходящее и вырабатывать новые нормы, исходя из интересов стабильности, из интересов соответствия принципам, на которых построено наше общество, и, наконец, из элементарных соображений безопасности. В нашей многонациональной стране создалась такая ситуация, что если кто-то захочет протопить кровавую "национальную" баню, это запросто может произойти. Единственная возможность избежать такого развития событий - постоянный совместный кропотливый труд.
- Вы считаете, в России возможны серьезные межэтнические конфликты?
- Знаете, я, честно говоря, даже не хочу об этом думать. Думаю только о том, что мы можем сделать, чтобы этого не произошло.
Время собирать камни 
Судьба на выбор? Академик Инге-Вечтомов о наследственности и утечке мозгов 
Павел Санаев: «Получать деньги ни за что – безнравственно»