Согласно различным социологическим опросам, в последнее десятилетие у значительной части российского населения укоренилось мнение: от мигрантов, приехавших к нам из бывших республик Союза, ничего кроме как дурного ждать не следует, едва ли не все они - преступники. Подбрасывают свои дрова в этот костер подчас и СМИ, встревоженно сообщающие о том, что то или иное преступление совершили, скажем, выходцы с Кавказа. (Впрочем, когда в криминале замешаны русские, национальность оказывается уже не важна; когда "свои", это, видимо, не страшно.) Почему и как за той или иной народностью закрепляется преступная "слава"? Что такое этническая преступность и с чем она связана? Об этом размышляет известный российский криминолог, доктор юридических наук, главный научный сотрудник Социологического института РАН, профессор Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры Яков ГИЛИНСКИЙ.
Мигранты совершают преступления не потому, что они какой-то определенной национальности
Для начала хотелось бы привести несколько примеров. До революции 1917 года уровень убийств, совершаемых жителями России, был ниже, чем в европейских странах. Сейчас же значительно выше: если в Европе происходит 1-2 убийства на 100 тысяч населения, то у нас по статистике более 22, мы сегодня занимаем третье место в мире по уровню убийств после Колумбии и ЮАР. Можно говорить, что русские превратились в нацию убийц? Конечно, нет. Еще пример. Россия держит одно из первых мест по уровню самоубийств. Можно делать вывод о том, что мы - нация самоубийц? Опять же нет. Недавно на криминологической конференции в Киото выступал представитель Южной Кореи, он представил данные о том, что среди всех женщин, занятых в секс-бизнесе его страны, большинство - россиянки, опережающие филиппинок и узбечек. И что теперь, значит, все русские женщины - проститутки?..
"Преступных" наций не существует - как не существует "преступных" возрастов или "преступного" пола. Все зависит не от национальности, а от политических, экономических, социальных, культурных условий жизни.
Окончание на стр. 4.Число преступлений, совершаемых в России иностранными гражданами или лицами без гражданства, традиционно не превышает двух-трех процентов от общего количества преступлений. Это незначительная доля, и не она является решающей, когда мы говорим об уровне преступности. Не знаю уж, порадую я читателей или огорчу, но в нашей стране уровень преступности мигрантов значительно ниже, чем в странах Европы. В Германии, например, приезжие совершают до 20 процентов всех преступлений.
Здесь необходимо сказать, что мигранты совершают преступления не потому, что они какой-то определенной национальности. А потому, что чувствуют себя неуютно, ущербно, хуже, чем коренное население. Они маргиналы. Они очень часто живут в ужасающих условиях. Кроме того, большую роль здесь играет столкновение культур - родной и культуры страны, где тебе предстоит осваиваться. Если немец мигрирует в Англию или во Францию, здесь небольшое различие культур, если же вьетнамец в США или Россию - огромное.
Как-то я был по работе в Цюрихе. Очень тихий швейцарский городок - никто никуда не торопится, не спешит, размеренная жизнь. И однажды вечером с улицы донесся страшный шум. Все переполошились, подумали, что-то случилось, бросились на улицу. А оказалось, просто несколько африканцев шли по улице, пили пиво, общались друг с другом, веселились - всего-навсего! Вот яркая иллюстрация различия культур. Ну, в данном случае ничего страшного не произошло, но в принципе - каково постоянно сталкиваться с непониманием, настороженностью?
В известной мере этнической преступности способствует и процесс глобализации, начавшийся в конце прошлого века и идущий все быстрее и активнее. Происходит постоянное перемещение не только информации и технологий, но и людей. Среди которых есть и преступники.
В Европе преступность мигрантов не дает повод для национализма
Что же касается этнических преступных группировок, то в Петербурге в девяностые годы возникло несколько таких преступных сообществ - азербайджанское, чеченское, грузинское, не так давно проявило себя дагестанское. Но существуют же и славянские группировки, и их немало! Точно так же, как мы преувеличиваем и мифологизируем "плохих кавказцев", в США преувеличивают и мифологизируют роль "русской мафии". Там это вообще превратилось в обыденный термин, наряду с итальянской и еврейской мафиями. Да и в Европе та же тенденция. Бывший начальник криминальной полиции Вены в ужасе мне рассказывал, что вытворяют русские мафиози в Австрии. И в популярном австрийском телесериале "Комиссар Рекс" во многих сериях речь идет о русских, торгующих наркотиками, внутренними органами.
Но, несмотря на то что в Европе высокий уровень преступлений, совершенных представителями нацменьшинств, там, в отличие от России, это не создает почву для каких-либо националистических проявлений (если не считать неонацистов в Германии, которым само население дает отпор). Есть озабоченность общей ситуацией с преступностью, но нет, скажем, лозунгов "Германия для немцев" или "Австрия для австрийцев". Может быть, кто-то что-то про себя и думает, но чаще всего это никак не выплескивается.
И еще об этнических преступных группировках. Их формирование существенно облегчает то, что люди, приехавшие из одной страны в другую, традиционно стараются держаться вместе. С кем, как не с соотечественниками, легче найти общий язык (в прямом и переносном смысле)? Кто-то организует диаспоры, землячества, а кто-то - группировки:
Инородцев обвинить легче всего
В последнее время возник еще один миф, связанный с этнической преступностью, - что у каждого этноса есть свой преступный "конек", своя специфика. Это и так, и не так. Да, цыгане крадут и мошенничают, но разве люди других национальностей не делают это? Или наркотики перевозят и продают исключительно таджики или чеченцы?..
Специфика "национальных" преступлений опять же связана не с самой национальностью, а с тем, какой именно криминальный бизнес удобен в силу территориальной расположенности страны или иных факторов. Таджики и чеченцы перевозят наркотики потому, что каналы их поступления в Россию идут из Афганистана через Чечню и Таджикистан. И точно так же русские преступники, когда это было удобно, занимались нелегальным вывозом цветных металлов через Эстонию, а сейчас незаконно вывозят женщин для секс-услуг в различные страны.
Или же речь идет о дележе рынка, распределении сфер влияния. Так сложилось, что наши рынки контролируют азербайджанцы. Но не потому что они - азербайджанцы, а потому что первые "застолбили" этот "бизнес". На их месте сейчас могли быть кто угодно. Как в США когда-то сферы влияния были поделены между итальянской, еврейской и китайской мафиями.
Есть еще одно важное обстоятельство, которое мы, криминологи, называем селекцией правосудия, правоохранительных органов, юстиции. Суть ее в том, что первыми подозреваемыми в преступлениях оказываются либо мигранты, либо бедные, бездомные, либо ранее судимые. Такой выборочный подход существует везде, но в развитых странах эта селекция сдерживается традиционными процессуальными процедурами, определенным правосознанием, политкорректностью. В России же она почти не ограничена. Поэтому легче всего схватить инородца, бомжа или ранее судимого, "а там разберемся".
Когда преступление совершают представители другой нации, это сразу же становится достоянием общественности. И при этом совершенно забывается об истории, культуре, достижениях народа. Мы как бы встречаемся с худшими представителями наций, забывая о лучших. То же самое происходит с русскими в других странах - в них прежде всего видят преступников. Тогда как, повторюсь, преступность зависит не от нации, а от людей и условий их существования.
Особенности национальной коррупции