21 мая в Большом зале Филармонии состоится концерт в честь 50-летия маэстро Николая АЛЕКСЕЕВА, дирижера Заслуженного оркестра. За пульт встанет сам юбиляр.
Николая Алексеева хорошо знает и любит не только петербургская публика, он дирижирует лучшими оркестрами Европы.
- Есть ли у дирижера свобода творчества? Кто заказывает музыку?
- Свобода творчества зависит от занимаемой должности. Существуют разные позиции: главный дирижер, главный приглашенный, гость-дирижер, или тебя позвали на один концерт. Вот в Голландии я работаю главным приглашенным, так могу сам составлять программы и дискутировать на эту тему с художественным руководством оркестра. В других ситуациях - мое право согласиться на предлагаемую программу или нет.
- На Западе русских приглашают дирижировать в основном русской музыкой?
- Конечно, в первую очередь нас приглашают как специалистов по русской музыке. Хотя в Петербурге великие педагоги - а я учился у профессора Мариса Янсонса - прививали нам понятие стиля и других композиторов. В Голландии, а также в Эстонии, где работаю уже более 20 лет и имею право выбирать, я дирижирую не только русскую музыку, и публика к этому привыкла.
- Западная и русская публика отличаются друг от друга?
- Публика разная, яркий пример: некоторые произведения Шостаковича, Хачатуряна, Прокофьева, Мясковского, которые мы воспринимаем как трагические, они воспринимают как веселые. Пожить бы им в нашей стране в то время, когда эта музыка создавалась, они бы поняли, про что она: Или вот, когда у нас исполняешь Ленинградскую симфонию, я вижу слезы на глазах у людей. На Западе этого ожидать трудно.
Российская публика тоже с годами меняется. Помню, как по 15 минут длилась овация, особенно если это западный гастролер, вызывали даже тогда, когда дирижер уже уходил переодеваться. Сейчас этого не наблюдается.
- Вы много работаете на Западе, потому что на "наши" деньги не прожить?
- Я бы так не сказал. Дирижер в нашей стране всегда имел возможность заработать. Я в свое время исколесил весь Советский Союз и республики. Мы ездим не из-за денег, уж поверьте.
- Темирканов как-то признался, что вынужден много работать за рубежом для поддержания имиджа на родине. Откажешься от контракта, у нас тут же скажут, что никому не нужен.
- Вот это на самом деле так. Я работал в Загребе два года, потом, стиснув зубы, остался еще на год, потому что если бы сразу вернулся, сказали бы - он там не нужен был, вот и попросили. На самом деле на Западе десять раз подумают, прежде чем подписать контракт. Главное для любого дирижера - не просто попасть в хороший оркестр, а чтобы тебя пригласили второй раз. Это показатель.
- Правда, что оркестр никогда не любит дирижера?
- А за что нас любить? Мы диктаторы. "Любить" - не то слово, оно не имеет отношения к творчеству. Наша задача - завоевать уважение оркестра.
- Артистов обычно спрашивают, мечтают ли они сыграть Гамлета. У вас есть несыгранный "Гамлет"?
- Да, конечно. В Европе начинают узнавать мое имя, но я еще не побывал в великих оркестрах Америки... Хотя целью жизни это себе не ставлю. Будет - так будет, а нет - я комфортно себя чувствую в нашей Филармонии. Любой дирижер может только мечтать работать с таким оркестром.
- Многие наши музыканты вечно собой недовольны, а вы?
- Да, мы отличаемся тем, что недовольны собой. Наверное, нас так воспитывали педагоги. Вот это стремление к идеалу, к перфекционизму, как говорят в Европе, - оно присуще российским музыкантам. А вот на Западе встречаю таких солистов: наваляет мимо клавиш, и все равно безумно собой доволен. Счастье, что у нас педагоги были такие недовольные.
- Юбилейный сезон для вас - особенный?
- Мы, музыканты, делим свою жизнь не на сезоны и года, а по-другому: вот этим великим оркестром продирижировал, вот будет следующий. Это этапы жизни.
«Мир стал теснее». Мариус Стравинский о разнице между Россией и Западом 
Нью-Йорк покорен