Государственный Русский музей в Петербурге сегодня отмечает годовщину своего официального открытия – ровно 117 лет назад, 19 марта 1898 года, он принял первых посетителей. SPB.AIF.RU вспоминает историю основания музея и рассказывает, как он был устроен в первые годы работы.
Вначале был Репин
Идея основания публичного государственного музея национального изобразительного искусства блуждала во властных кругах Российской империи с середины XIX века. Об этом говорили писатели (в частности, Иван Гончаров), критики, философы и политики. Эту же мысль высказывал директор Эрмитажа Александр Васильчиков.
По легенде, решающую роль в истории появления музея сыграла 17 (предпоследняя) выставка Товарищества передвижных художников, которая проходила в Петербурге в доме Боткиной на Сергиевской улице. За 20 лет работы передвижники обрели высокий статус и всеобщее признание, поэтому неудивительно, что своим вниманием экспозицию почтил император Александр III. Особенное впечатление на него произвела картина Ильи Репина «Николай Мирликийский избавляет от смерти трех невинно осужденных» - ее он купил. Тогда же, по свидетельству одного из современников, государь признал, что назрела необходимость открыть «всенародный музей, в котором сосредоточивались бы все лучшие произведения искусства».
В стране процветали национально-патриотические настроения, и новый музей мог бы как раз отразить актуальные для России идеи. Ему быстро подобрали здание – Михайловский дворец, построенный в первой трети XIX века. Однако сам император проект довершить не успел из-за своей смерти от стремительно развившейся болезни почек. Его дело продолжил сын – последний русский император Николай II.
В апреле 1895 года он подписал указ «Об учреждении особого установления под названием «Русский музей императора Александра III» и о представлении для сей цели приобретенного в казну Михайловского дворца со всеми принадлежащими к нему флигелями, службами и садом».
«Предметы никогда отчуждаемы быть не могут»
В 1897 году было подписано положение о музее. В нем, в частности, говорилось, что произведения ныне здравствующих авторов сначала пять лет должны провести в музее императорской Академии художеств и лишь потом могут быть перемещены в Русский музей. «Предметы, помещенные в музей и составляющие его собственность, никогда отчуждаемы или передаваемы в другое учреждение быть не могут», - бескомпромиссно гласило положение. Глава музея изначально назывался «управляющим», назначался по воле царя и обязательно должен был быть членом Императорского Дома. Николай II подчеркивал, что создает музей в память об отце, «имея целью соединить все, относящееся к Его Личности и истории Его Царствования, и представить ясное понятие о художественном и культурном состоянии России».
Музей открылся в 1898 году под управлением Великого князя Георгия Михайловича. Подготовка к открытию заняла около года, и участвовали в ней сотрудники, набранные из числа самых просвещенных деятелей культуры: искусствовед граф Дмитрий Толстой, художник и историк искусства Александр Бенуа, пейзажист и член Правления Товарищества передвижных художественных выставок Павел Брюллов, археолог, коллекционер и меценат Михаил Боткин и другие.
«При организации музея нужно иметь в виду непременное требование, чтобы служба в таком чудном учреждении почиталась величайшей честью, и чтобы к ней стремились именно из-за чести быть причастным к музею», - говорилось в одной из рекомендательных записок по набору сотрудников.
Пестрая выставка
Итак, 19 марта 1898 года первые посетители вошли в залы Михайловского дворца, переоборудованного под нужды музея. Первая экспозиция занимала 37 залов (21 на первом этаже и 16 на втором). Четыре из них были отведены под «Музей христианских древностей»: здесь можно было увидеть «Плащаницу» Виктора Васнецова и работами из частных коллекций (собрание акварелей музею передала княгиня Мария Тенишева, а гравюры – князь Лобанов-Ростовский). Фонд христианских древностей был самым большим и насчитывал около пяти тысяч памятников старины. Кроме того, к началу работы в распоряжении музея находились 445 живописных работ, 111 произведений скульптуры, 981 графический лист. Часть произведений поступила из Эрмитажа, часть из Академии художеств, остальные из императорских дворцов и личной коллекции Александра III («Фрина» Семирадского, «Грешница» Поленова, «Ермак» Сурикова, «Русалка» и «Поцелуйный обряд» Маковского).
Картины из царской коллекции висели в самом большом зале (где прежде был театр), а рядом с ними – полотна Репина «Садко», «Св. Николай» и «Запорожцы», Васнецова «Парижские балаганы» и «Перенесение ковра» Константина Маковского.
«Все это составляло очень внушительное целое, и наши патриоты уже считали, что преимущество русской школы живописи здесь безусловно доказано. На самом же деле многие из этих картин вредили друг дружке, и все вместе производило впечатление чего-то пестрого и не очень утешительного, - писал в своих воспоминаниях Александр Бенуа. - Куда выдержаннее был соседний, тоже просветный зал, куда встали одна рядом с другой (так же, как они были выставлены в Эрмитаже) исполинские картины «Помпея» Брюллова и «Медный змий» Бруни. Туда же вошли и другие крупные и знаменитые произведения, как то «Явление Христа Магдалине» Иванова, «Мученики» Флавицкого и «Камилла» Бруни, «Тайная вечеря» Ге и две или три картины Айвазовского. К сожалению, туда же по настоянию Павла Брюллова была водворена самая неудачная из картин Карла Брюллова «Осада Пскова», чем племянник знаменитого художника оказал дяде дурную услугу».
Бенуа также сожалел, что в музее не оказалось «главной гордости русской школы живописи» XVIII века – «Смолянок» Левицкого, оставшихся в Петергофском дворце. Многие ценные картины Боровиковского тоже не дошли до музея, продолжая украшать царские резиденции. Царю предлагали снять с них копии, а оригиналы отправить в Михайловский дворец, но он решительно отказался менять обстановку, которая осталась после его отца.
Первые посетители отмечали насыщенность экспозиции, граничащую с пестротой – устроители постарались показать как можно больше предметов из фондов и местами залы казались перегруженными той самой «национальной гордостью».
Музей из четырех дворцов
Коллекция музея стремительно разрасталась, а вместе с ней менялась и его структура. В самом начале действовали только три отдела: этнографический и художественно-промышленный, художественный и «посвященный специально памяти Императора Александра III». Памятный, впрочем, из-за разных технических проволочек так и не был открыт. Этнографический в 30-х годах прошлого века был выделен в самостоятельный Государственный музей этнографии народов СССР. А ядром для новой структуры остался художественный отдел – из него развились к нашему времени около 50 отделов, секторов, подразделений и служб.
Сегодня коллекция Русского музея насчитывает 407 533 единицы хранения, а в его состав помимо Михайловского дворца входят Строгановский и Мраморный дворцы, Михайловский замок, Михайловский и Летний сады.
