ИНОЙ раз в толкотне, в переполненных вагонах метро, в гуще наступающих друг другу на ноги людей у многих, вне зависимости от пола, возраста и социального статуса, возникает провокационное желание кулаками проложить себе путь.
По-видимому, подобные мысли разделяли два солидных господина, с портфелями и в костюмах, которых вместе с другими на станции «Технологический институт — 1» выплюнула из вагона сила инерции. И тут началось такое! Один догоняет другого и шлепает ладонью того по спине. Другой аналогично отвечает тычком в плечо обидчику. Тот в свою очередь отвешивает визави увесистый пинок ногой. Дальше действие развивается по нарастающей. Цивильные мужики берут друг друга за грудки, молча обмениваются ударами в лицо, лягаются.
Люди проходят схватку стороной, бросая украдкой любопытные или осуждающие взгляды. Через пару минут страсти утихли сами собой. Офисные господа поднимают с пола оброненные в пылу борьбы портфели, поправляют помятую одежду, ощупывают лица и, убедившись, что отделались легко, трусцой покидают поле боя. Время на часах — 19.38. А в 15 — 20 метрах патруль в составе трех упитанных молодцов из УВД метрополитена занят тем, что проверяет документы у молодежи призывного возраста и у мужчин, что одеты попроще, но зато с характерной кавказской внешностью.
Недавно в круглосуточном магазине продуктов на Пискаревском проспекте ближе к полуночи в очереди, что стояла в винно-водочном отделе, вдруг, после кратковременной перебранки, двое мужчин сошлись в рукопашной. Оба немолодые, лет прилично за сорок, лысоватые, плотного телосложения, судя по внешнему виду, — работяги. После серии обмена ударами в ближнем бою они, сплетясь в жестком клинче, боролись и душили друг друга на полу под аккомпанементы возмущенно-напуганных возгласов заметно поредевшей очереди. Когда прибывший по тревоге на место происшествия наряд милиции растащил по углам «ринга» тяжело дышащих бойцов, какая-то свидетельница кричала в адрес одного из них, что виноват именно он, так как приставал к спутнице другого. Однако, по общему мнению собравшихся, это было не главным. Основная причина лежала во временной плоскости, ведь часы вот-вот должны были достигнуть одиннадцатичасовой отметки, что означает вступление в силу до 7 утра городского закона, запрещающего торговать алкоголем крепостью свыше 15 градусов. Закон, конечно, мудрый, вот только наши граждане с готовностью накачиваются до поросячьего визга горячительными напитками и меньшей градусности.
Мы стали инфантильны
— КОНФЛИКТЫ между людьми — неотъемлемая часть жизни, — считает председатель центра Н. С. Говорова «Адаптация и развитие человека» Игорь Иванов. — Способы, каким люди решают конфликты, демонстрируют уровень их культуры. Отмеченные выше примеры бытовой жестокости в повседневной городской жизни складываются в определенную тенденцию. Культура общения на улицах, которой всегда славился Ленинград, кажется, ушла в прошлое. И хотя по-прежнему Петербург считается культурной столицей нашей страны, дух интеллигентности ленинградцев уходит вместе со старшим поколением.
Большой город со своим ускоряющимся ритмом жизни, безусловно, способствует возникновению стрессовых ситуаций. Психологически стресс легко трансформируется в агрессивные действия при отсутствии у человека должного уровня воспитания. К таким формам поведения склонны подростки. Однако приведенные факты доказывают: происходит «инфантилизация» мужского населения. Их поведение все больше ассоциируется не с человеческими качествами, такими как защитить ближнего, прийти на помощь, взять на себя ответственность, а с агрессией, демонстрацией «мужских качеств» — кто сильнее и круче. Нормального мужского поведения в повседневной жизни, увы, все меньше, достаточно только поездить на автомобиле по городу, чтобы убедиться в этом.
И хотя психоз как термин следует использовать в других областях, я бы согласился с этим понятием, поставив его в кавычки.
P.S. Если следовать вдоль набережной реки Смоленки, невольно обращаешь внимание на мемориальную доску, установленную в память о подвиге Мужчины, который в 1952 году ценой собственной жизни спас из ледяной октябрьской воды ребенка, будучи, кстати, сам отцом троих детей. Вопрос в том, готовы ли все мы, петербуржцы, чьи предки пережили ужасы блокады, но, тем не менее, остались человечными в широком смысле слова, в нынешних реалиях Северной столицы оставаться также людьми с большой буквы?