Петербуржцы, координаторы коалиции за гражданское равноправие «Вместе» Александр Семёнов и Джонатан Жак-Луи 12 февраля буквально проснулись знаменитыми — фотография, на которой их в прошлом году запечатлел датский фотограф Мэс Ниссен, была выбрана среди сотни тысяч снимков из 131 страны как лучшая в номинации «Проблемы современности» по версии World Press Photo.
Жюри международного фотоконкурса не скрывало, что решение было принято во многом из-за социально-политического контекста: «Мы выбрали ее фотографией года потому, что она задевает очень серьезную тему, связанную с Петербургом. Это очень мощный кадр с эстетической и гуманистической точек зрения», — отметила директор фотослужбы The New York Times Мишель Макнэлли, возглавившая судейскую комиссию.
Сам автор сопроводил свою работу таким комментарием: «Жизнь ЛГБТ-сообщества в России становится все труднее. Представители сексуальных меньшинств подвергаются правовой и социальной дискриминации, преследованию и даже нападениям со стороны консервативных религиозных и националистических групп».
Герои снимка побывали в редакции SPB.AIF.RU и рассказали об истории фотосессии, целях ЛГБТ-активизма, а также о действии «антигейского закона» и взгляде на провокативную деятельность Виталия Милонова.
Другая сторона гомофобии
Елена Ляшенко, SPB.AIF.RU: — Расскажите, как был сделан этот снимок? Легко ли было согласиться на столь откровенную фотосессию?
Джонатан Жак-Луи: — У Мэса есть серия «Гомофобия в России», которую он делает не первый год. Раньше в ней были отражены только негативные моменты, но он решил показать жизнь ЛГБТ-сообщества изнутри, чтобы отразить и светлую сторону этой темы. В Петербурге он искал пару, которая готова была бы выступить в качестве моделей, а наш общий знакомый предложил эту идею нам.
— Идея съемки исходила от Мэса? Ведь показать «внутреннюю жизнь» можно было и просто с бытовой стороны.
Александр Семенов: — Он хотел показать страсть, чувства, что-то очень личное. Поэтому искал пару, которая не только согласится на съемку, но и приведет его к себе домой.
— То есть все проходило у кого-то из вас в квартире?
Дж. Ж.-Л.: — Да. Но, конечно, мы предварительно встретились с ним, обсудили тему съемки, его мотивацию.
А.С.: — Мы довольно открытые люди, часто участвуем в разных акциях, но уже перед самой съемкой немного заволновались. Ведь нужно было попытаться раскрепоститься при незнакомом человеке, чтобы показать не какую-то игру, а нечто настоящее.
— На конкурсе World Press Photo более десятка номинаций, среди них есть и «Повседневная жизнь». Несмотря на то, что снимок Мэса носит личный, бытовой характер, он все же был отнесен к номинации «Проблемы современности».
А.С.: — Верно, ведь это та часть серии «Гомофобия в России», которая показывает проблему с обратной стороны. Собственно, она и вызвала ожидаемый резонанс потому, что снята в Петербурге, где активно действуют Виталий Валентинович и его единомышленники. Я бы сказал, что она несет в себе не столько политический, сколько социальный подтекст.
Дж. Ж.-Л.: — Я посмотрел другие фотографии финала World Press Photo этого года и прошлых лет. Снимки на тему ЛГБТ участвовали и раньше, но каждый год премия старается обращать внимание на наиболее острые проблемы. Если прежде это в основном были терроризм или международные конфликты, то в этом году жюри решило затронуть и тему любви. То, что победил снимок Мэса, нас не только обрадовало, но и удивило.
Плохая реклама - тоже реклама
— Вы упомянули Виталия Милонова. Наверняка вам известно, что он победу Мэса Ниссена назвал антироссийским политическим жестом Запада.
А.С.: — На самом деле, мы Виталию Валентиновичу очень благодарны, он занимается PR ЛГБТ-сообщества уже несколько лет и весьма в этом преуспел. Если бы не он, такого общественного резонанса тема бы не вызывала, многие оставались бы в неведении.
Дж. Ж.-Л.: — Да, благодаря ему к нам привлечено всеобщее внимание, и сейчас настал очень ответственный момент, потому что предстоит превратить это внимание в реальный инструмент изменения сложившейся ситуации. Я не вижу в победе фотографии ничего антироссийского, кроме намека на то, что в России существует закон, который по каким-то причинам дискриминирует определенную группу.
— Насколько этот закон вообще мешает в реальной жизни людям, против которых он якобы направлен?
Дж. Ж.-Л.: — Во-первых, этот документ законодательно выделил представителей ЛГБТ в отдельную группу второсортных людей. Нас поставили в один ряд с педофилами, отношение к которым в обществе всем известно. И это буквально дало зеленый свет многим из тех, кто до этого молча нас ненавидел или сомневался в своем отношении. Например, после принятия этого закона на меня нападали четыре раза, мотивируя это только моей сексуальной ориентацией.
А.С.: — В развитых странах проходят ЛГБТ-прайды. У нас на прайд «борцы за нравственность» любят привести своих маленьких детей, чтобы потом можно было обвинить нас в том, что мы демонстрируем «неправильные» идеалы несовершеннолетним. Те же самые люди приводят в клуб «Центральная станция» 16-летних девочек, чтобы потом на этот же клуб ополчиться за пропаганду. А часто нам и вовсе запрещают проводить массовые мероприятия, ссылаясь на этот закон.
— Но ведь и без закона проявлялось негативное отношение.
А.С.: — Но если раньше нас ненавидели просто за то, что мы другие, и это была чистой воды ксенофобия, то сегодня у таких людей есть законодательное подкрепление. Очень жаль, что государство вместо того, чтобы развивать в своих гражданах терпимость, провоцирует людей на ненависть к другим.
Да, сейчас толерантную Россию сложно себе представить. Но ведь когда-то сложно было себе представить, что мужчины могут ходить без бороды и усов. А потом пришел указ сверху, и постепенно все привыкли бриться. Вот и сейчас — если государство нас поддержит и скажет, что быть представителем ЛГБТ нормально, постепенно это закрепится и в народном сознании.
Дж. Ж.-Л.: — Необязательно даже ждать этого от государства. Сейчас мы идем другим путем, который можно назвать всеобщим просвещением. Я считаю, что важно делать хотя бы что-то и не останавливаться — тогда рано или поздно все уяснят, что не нужно ненавидеть людей просто за то, что они чем-то отличаются.
Гомофобию нельзя искоренить, она будет всегда — вопрос лишь в ее количестве и степени проявления, в том, насколько можно от нее защититься.
Зачем выходить на улицу
— Прайды, марши, митинги, флеш-мобы — не кажется ли вам, что все эти акции тоже выделяют ЛГБТ в какую-то обособленную группу?
А.С.: — Скорее не выделяют, а показывают, что такая группа есть. Обосабливает ее само общество. Выходя на улицы, мы просто демонстрируем, что мы такие же люди, так же живем, работаем, любим.
Дж. Ж.-Л.: — И показываем, что у нас общие цели и интересы. Понятно, что у гея-сварщика и гея-депутата мало пересечений, но их объединяет то, как общество к ним относится. Мы считаем, что нас официально должны признать социальной группой для того, чтобы к нам можно было применять уже существующие в России антидискриминационные законы.
А.С.: — Конституция России прямо говорит: «Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств». А в 282 статье Уголовного кодекса говорится, что за возбуждение ненависти и вражды по тем же параметрам полагается штраф или тюрьма. Но поскольку мы не признаны как социальная группа, преступления на почве ненависти к ЛГБТ классифицируются как хулиганство.
Дж. Ж.-Л.: — Например, осенью 2013 года напали на ЛГБТ-активиста Дмитрия Чижевского. Во время «Радужного Кофепития» двое ворвались в здание и выстрелили ему в голову из пневматического пистолета, после чего он навсегда перестал видеть на один глаз. Полиция расценила это как хулиганство. Чижевский позже не выдержал всего этого и уехал из России. Но традиция не прервалась — мы вместе с Алексом продолжаем проводить «Радужные Кофепития» уже больше года и не собираемся останавливаться.
— Вам наверняка часто приходится слышать мнения: «Мне все равно, чем человек занимается в своей постели — главное, чтобы он не выносил это на улицу. Личная жизнь — это личная жизнь».
А.С.: — Нам совсем не хочется выносить свою личную жизнь на всеобщее обозрение и обсуждение. Но у всех гетеросексуалов по умолчанию есть право публично проявлять чувства: целовать, обнимать и держать за руку любимого человека на людях. Бабушки у подъезда их, может, и осудят, но большинство просто проигнорирует. На нас же непременно будут косо смотреть (в лучшем случае — просто смотреть), если мы всего лишь возьмемся за руки.
Кроме того, наши акции отстаивают и право на семью. Сегодня в России однополым парам нельзя заключить брак, усыновить ребенка, вводят запрет на вождение для трансгендерных людей, что уже совершенно абсурдно. Я не говорю о семейной страховке, праве не давать показаний против супруга в суде и так далее. Школьные психологи не имеют права помогать подросткам, чьи проблемы связаны с гомосексуальностью.
Толстый троллинг и определения понятий
— Почему бы с этим напрямую не обратиться в Заксобрание или Госдуму?
Дж. Ж.-Л.: — Прежде чем это делать, нужно набрать определенное количество сторонников, заручиться авторитетом. В обеих этих структурах есть люди, ввиду разных причин желающие поддержать нас, но в настоящий момент они просто не готовы рисковать своей репутацией или местом. Более того, многие из них сами вынуждены прятаться и страдают от гомофобии.
— Выход Кирилла Калугина с радужным флагом на Дворцовую площадь в День ВДВ — зачем нужна была такая провокация, если ее исход был заранее известен?
Дж. Ж.-Л.: — Очень часто представителям ЛБГТ говорят: «А вот вы выйдите в День ВДВ в центр города, мы на вас посмотрим!» И Кирилл как настоящий толстый тролль решил на самом деле это сделать.
А.С.: — Это был мужественный поступок, на это мало кто из активистов отважился бы. Кирилл показал, что среди нас есть сильные люди, готовые ради идеи «броситься на амбразуру».
— Комментируя материалы СМИ о фотографии Мэса Ниссена, вы подчеркивали, что некорректно называть вас гей-парой или парой гомосексуалистов, потому что один из вас — бисексуал.
Дж. Ж.-Л.: — Во-первых, правильно говорить — «гомосексуалов». Вы же людей традиционной ориентации не называете «гетеросексуалистами».
— Так вот, положение бисексуалов в обществе настолько же уязвимо?
А.С.: — Мы подвергаемся двойной дискриминации, потому что общество приравнивает нас к геям и лесбиянкам, а гомосексуалы, напротив, говорят: «У нас ничего не получится, потому что рано или поздно ты уйдешь к человеку противоположного пола». Мне с девушками всегда везло — они к этому спокойно относились. Но многие бисексуальные молодые люди сталкиваются с непониманием.
Ошибка, которая вышла с описанием к нашему фото, очень распространенная. Если вы видите двух парней вместе, значит, они оба точно гомосексуальны. Хотя неизвестно — один или оба могли раньше встречаться и с девушками.
— Так как вас правильно называть?
Дж. Ж.-Л.: — Однополая пара или гомосексуальная пара (просто потому, что между нами гомосексуальные отношения), но никак не пара гомосексуалов.
— Почему бисексуальных женщин притесняют меньше, чем мужчин?
Дж. Ж.-Л.: — Во многом российская гомофобия основана на тюремных понятиях, которые проникли в общество. И если отношения двух женщин воспринимаются обывателями просто как странная игра, то мужчина, вступающий в однополую связь, ассоциируется с униженным, «опущенным» или что-то в этом роде.
А.С.: — Заметьте, у нас в стране долго существовало уголовное наказание за мужеложество, но никакое «женоложество» в Уголовном кодексе не упоминалось.
— Из-за новости о фотографии вам поступали какие-нибудь угрозы?
Дж. Ж.-Л.: — Пока нет, если не считать обычных злобных комментариев. Хотя не удивлюсь, если начнут поступать.
А.С.: — Гораздо больше мы слышим поздравлений и слов поддержки, что не может не радовать.
На World Press Photo фотографией года назвали снимок гей-пары из Петербурга 
В Петербурге открылась выставка World Press Photo 2014 
СМИ: в консульствах Великобритании можно зарегистрировать однополый брак 
На заседании СовФеда обсудят чувства верующих и пропаганду гомосексуализма 
Парламент Петербурга не стал отменять штрафы за пропаганду гомосексуализма