Ажиотаж вокруг Китая не утихает. Одни экономисты утверждают, что эта страна удачнее всех выходит из кризиса и, более того, еще и будет править мировой экономикой после его окончания! Их оппоненты же считают, что цифры, демонстрирующие рост китайской экономики, не соответствуют действительности. А как на самом деле?
Бедные никуда не делись
На днях Государственный статистический комитет КНР обнародовал данные о работе экономики страны в 2009 году. ВВП Китая за прошлый год вырос на 8,7% (самый высокий показатель на планете) и составил 33,54 трлн юаней (4,91 трлн долларов). Сразу развернулась дискуссия о том, удалось ли Китаю потеснить Японию и стать второй экономикой мира. В 2008 г. ВВП Японии составлял 4,84 трлн долларов. И хотя официальные показатели работы Страны восходящего солнца будут опубликованы только в следующем месяце, предполагается, что ее ВВП сократился на 3%. Так что теоретически Китай может оказаться второй экономикой мира. Но, например, эксперты Bank of America-Merrill Lynch уверены, что, если при подсчетах будут приняты во внимание колебания курсов валют, этого не произойдет. А вот в году наступившем это вполне вероятно.
Впрочем, для самого Китая принципиального значения это не имеет, заявил руководитель Государственного статистического комитета КНР Ма Цзяньтан:
— Несмотря на хороший рост ВВП и высокое место в мире, показатель ВВП на душу населения у нас низкий, много бедных.
Если исходить из того, что считает бедностью ООН (когда человек живет на сумму менее одного доллара в день), в Китае 150 млн бедных, им грандиозные успехи родной экономики жизнь не улучшили.
И вот в этом — вся китайская экономика: соткана из противоречий. Ма Цзяньтан утверждает, что это главная причина, по которой правительство «сохраняет трезвомыслие»:
— Да, мы вышли на первое место в мире по общему объему экспорта, это действительно большое достижение, рожденное упорным трудом китайских рабочих. Но это только объем, а структура нашего экспорта оставляет желать много лучшего.
Одна из причин китайского успеха — провалы других: та же Германия, которую КНР вытеснил на второе место, экспортирует в основном высокотехнологичную продукцию, но именно на нее спрос резко сократился. Китайские же товары повседневного спроса хоть и стали меньше покупать, но совсем отказаться от них уже невозможно.
По поводу экспортных достижений не слишком радуются еще и потому, что параллельно росту китайских объемов увеличиваются протекционистские меры, которые другие страны принимают для защиты своих рынков. Прошлый год показал, что экспорт перестал быть надежным источником роста экономики: самый слабый рост (9,7%) показали восточные провинции Поднебесной — традиционно наиболее развитые и как раз ориентированные на внешние рынки. Там закрылись сотни предприятий и более 10 млн человек остались без работы. Центральный и западный регионы сработали значительно лучше (12,1% и 15,5% соответственно) — а все потому, что их предприятия изначально были больше ориентированы на внутренний спрос, который и оказался главной движущей силой китайской экономики в 2009 году.
Статистика — от слова «политика»?
Статистика, конечно, вещь лукавая, а в Китае она практически никогда не расходится с «генеральной линией партии». Раз в начале года поставлена цель добиться роста ВВП в 8%, то она будет достигнута — как минимум на бумаге. Ма Цзяньтан попытался опровергнуть возможные сомнения:
— Напоминаю, что с 1 января этого года вступил в силу Закон о статистике, и мы несем серьезную ответственность за каждую цифру в нашем докладе.
Теперь за приписки и фальсификацию чиновникам грозит административная ответственность вплоть до увольнения. Правда, наказания (по партийной линии, а это серьезнее, чем по административной) за невыполнение прогнозных показателей тоже никто не отменял. Для того, чтобы цифры звучали убедительнее, Ма Цзяньтан заявил, что в этом году Государственный статистический комитет будет обнародовать данные о развитии экономики не поквартально, как раньше, а каждый месяц: мол, ситуация стала ухудшаться в третьем квартале 2008 г., поэтому не все нынешние сравнения дают достаточно объективную картину.
Не менее лукавая вещь — различия в терминологии, которую используют в Китае и остальном мире.
— Мы разными словами описываем одни и те же явления, — говорит Ма Цзяньтан. — На западе говорят о рецессии, депрессии и восстановлении. Мы предпочитаем говорить о перегреве и охлаждении.
Задача на
— Во внутреннем экономическом развитии остается много неопределенностей.
До сих пор Китай спасал свою экономику, в том числе и за счет интенсивного кредитования. В результате за прошлый год количество банковских кредитов выросло на треть, а вместе с ними увеличилось и число потенциально невозвратных кредитов. Уже в начале января Национальный банк КНР увеличил нормы обязательных банковских резервов и стал проводить политику ограничения выдачи промышленных кредитов, надеясь снизить их прирост до 18%. А вот потребительское кредитование в наступившем году, похоже, ожидает бум: государство подталкивает банки работать с населением, и уже в последние месяцы 2009 года на потребительские кредиты приходилось около 50% всех новых банковских кредитов.
Два «боюсь» китайца потребляющего
Создать новый тип человека — «китайца потребляющего» — главная задача правительства. Основной акцент делают на сельских потребителей. Во-первых, их больше, чем городских — почти 700 миллионов, во-вторых, большинству еще не знакомы многие блага цивилизации вроде холодильников и стиральных машин, не говоря уже о компьютерах и автомобилях — так что здесь открывается огромный рынок. Развернулась кампания «Бытовую технику — в деревню!»: любой гражданин с сельской пропиской (в Китае строгое разделение на городских и сельских жителей, и сменить статус очень непросто) получил право приобрести определенное количество предметов бытовой техники отечественного производства (под «отечественными» понимаются предприятия, расположенные на территории Китая) со скидкой в 13%. И дело пошло. В октябре я была в небольшой деревне Линбэйсюй в провинции Цзянси и разговаривала с местными жителями — в том числе и об этой программе. Сюй Мэйфан показала новый кондиционер и сказала, что раньше их семья из четырех человек и помыслить не могла, чтобы купить его за полную стоимость в 2400 юаней (351 доллар США), но, узнав, что на него дают скидку, побежали в магазин:
— Мы еще думаем купить систему обогрева на солнечных батареях, наши соседи вон купили и довольны. Я только жалею, холодильник мы приобрели пару лет назад; знать бы о новой программе — так подождали бы и сэкономили деньги на покупке.
Экономить — это у китайцев в крови. Или, по крайней мере, в этом убеждают многие эксперты: китайцы экономят и старательно откладывают на черный день. В прошлом году банки снизили ставки по депозитам до почти неприличного по китайским меркам 0,1% — чтобы люди больше тратили. Они, тем не менее, не спешат это делать:
— У нас есть два «боюсь», — рассказывает парикмахер Ван, работающий недалеко от русского рынка Ябаолу. — Боюсь, когда мой ребенок начинает учиться, и боюсь, если кто-то из семьи заболеет. Все это очень дорого. Поэтому сейчас я трачу только на самое необходимое. Обидно, конечно: когда стану старый, будет жалко, что в молодости деньги экономил и не погулял хорошо. Но если я сейчас буду тратить на удовольствия, как жить дальше?
Ма Цзяньтан, а вместе с ним и подавляющее число китайских экономистов полагают, что в наступившем году Китай будет решать три основные задачи: 1) контроль над уровнем роста цен, 2) избавление от избыточных мощностей в энергетике, добыче угля, производстве кокса, карбида, стали, цветных металлов, строительных материалов, ферросплавов, легкой и текстильной промышленности, 3) торможение слишком быстрого роста некоторых активов (в частности, недвижимости).
— Успехи, достигнутые ныне в ходе обеспечения роста экономики, создали благоприятные условия для трансформации модели развития экономики, — уверен Яо Цзиньюань, главный экономист Государственного статистического комитета КНР.
Смотрите также:
- Какое будущее мы строим? Эксперт об оттоке капитала и «газовом проклятье» →
- Цены споткнулись, рынок встал →
- Смерть нефтяного меньшинства →