Примерное время чтения: 7 минут
340

Немым кино быть не должно

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 11 14/03/2001

Когда люди смотрят кино, они мало задумываются о том, откуда в нем берутся разные звуки - скрип дверей, завывание ветра, звяканье ложек в чашках, хруст огурца в зубах. Для зрителей это естественное продолжение того, что он видит на экране. Но то-то и оно, что в кинематографе звук отделен от изображения, как церковь от государства. Звук всегда записывают после - эта морока иногда растягивается на месяцы.

Вот сидит герой на стуле, чай пьет, и мы слышим, как он ерзает по сиденью и шумно глотает. Если бы все писалось вместе, то несчастный актер был бы весь утыкан микрофонами - и стол, и стул, и в чашку, наверное, пришлось бы положить.

Текст записывают актеры, музыку - музыканты, а вот всякие шумы должна поставить группа звукооформителей. На "Ленфильме" эта группа сидит в дальнем дворе в очень холодном помещении. На двери у них так и написано: "Закрывайте двери, берегите холод". В группе нынче двое штатных звукооформителей - отец и сын Фигнеры. Как правило, возле них топчется еще несколько помощников, потому что вдвоем бывает трудновато. Но в основном помогают жена и мама - когда мужская часть Фигнеров зашивается.

Хозяйство звукооформителей - стройно организованные кучи самого невероятного хлама, назначение которого - издавать разнообразные звуки. Хламье здесь на все случаи жизни: старые дверные замки, глиняные кувшины, инвалидная коляска, кожаные подушки с пружинами, веники, совочки, листы жести, поленья, оконная рама со стеклами, старые очки, связки ключей, зажигалки, стеклянная и фарфоровая посуда, стопки бумаги, старые ботинки, бутылки, тряпки: На полу длинная прямоугольная дыра - в одном ее конце лежат битые кирпичи вперемешку со строительным мусором, посередине - булыжники, дальше - галька и гравий. Над дырой качаются микрофоны: яма служит для изображения шагов по разной поверхности.

Звукооформительские руки - как актерские ноги

Эпизод, озвучивание которого мне удалось подсмотреть, занимает пару-тройку минут. Он состоит в том, что герой и героиня лежат на кровати, общаются, периодически встают и подходят к окну, стучат в него, пугая детей на соседней крыше. Для звукооформителей это привычный ад. Каждый скрип кровати, изображенный актером, они должны повторить. Для этого Сергей Фигнер (младший) усердно мнет собой кожаную скрипучую подушку, не забывая шлепать руками по кафельному полу - это босые ноги. Когда герой на карачках скачет к окну, Сергей проделывает то же самое на полу перед микрофоном, только на месте. Остальные должны трясти оконную раму и звенеть рюмками.

Звукооператор и режиссер постоянно недовольны: "Ну кто так стучит в окно! Вы когда-нибудь слышали такой стук в окно? Вы же руками, а не ногами стучите! Сделайте бросок на кровать ярче! Скрипните эффектнее!" А уж шлепанье босых женских ног режиссера просто бесил: "Что она у вас как в ластах ходит! Это же женщина!"

Каждое совершенное актером в творческом порыве движение стократно отдается в работе звукооформителя. Скрип-скрип, шлеп-шлеп, дзынь-дзынь - так всю смену, а смена у них по 12 часов, как на заводе.

Какое мясо нужно для драки

Эдгар Фигнер (старший) говорит, что у него за 29 лет работы на "Ленфильме" появилась профессиональная болезнь. Например, видит он на улице красивую женщину, и вместо того чтобы любоваться ею, начинает считать ее шаги и приговаривать про себя: "Синхронно идет!" Или снится ему сон, что надо озвучить конский топот, он колотит себя по коленкам и начинает вдруг ржать, хотя ржать - это работа имитатора.

За лошадь им приходилось еще жевать - и за корову, и за прочих копытных. Один раз пришлось зевать собакой. А как-то раз Сергей Фигнер был муравьем и тараканом: шуршал по бумажке и полиэтилену ногтями и палочками.

Звукооформителю приходится порой есть не тогда, когда хочется, а когда надо. Например, если десятый дубль подряд хрустишь огурцом, то этот огурец можно уже и возненавидеть. Впрочем, звукооформитель всегда голоден - в темноте и холоде их помещения аппетит разыгрывается зверский.

Вместо водки приходится пить воду, а вот пиво ничем не заменишь - оно пенится, шипит и побулькивает. Вместо шампанского повадились давать звукооформителям пепси-колу. То есть бутылку настоящую откупорили, этот звук записали, а дальше работают уже с пепси, шампанское подают режиссеру и его приближенным.

Иногда у них появляется белокочанная капуста кочанами, правда, грязными. Это оттого, что ее кидают оземь - когда в кадре рубят голову и она падает с плеч. Шмяк! - летит голова. Шмяк! - падает капуста. Все делается в прямом соответствии с выражением "рубят головы, как капусту".

Звукооформитель любит мясо - мясом ему приходится драться. Перед микрофоном здоровенным куском свежей говядины с рынка колошматят по другому куску. Свинина не годится - разлетается в клочья после третьего удара. А баранина все жесткая попадается.

Звукооформителю нельзя чихать и икать - это делает его временно нетрудоспособным. Нельзя во время записи реагировать на пикирующих тебе на нос мух. Комар, который со звоном усаживается на микрофон, может испортить запись. Поэтому с насекомыми ведется постоянная борьба.

Талантливые организаторы хлама

Фигнеры смеются: "Мы - санитары, мы веточки во дворе подбираем, чтобы потом птичек делать". Сергей берет две веточки и начинает ими быстро-быстро трепыхать в воздухе - рядом будто голубь пролетел. Специальный агрегат с лаконичным названием "скрип" с помощью нехитрой системы деревяшек издает отвратительные дверные звуки. Воду здесь плюхают в специальных ваннах разного размера, а чавкающее по грязи колесо изображается с помощью мокрых тряпок, которые тискают руками. Вообще тряпки и разные другие мягко шелестящие предметы называются собирательно "шебарша".

А сколько посуды здесь побили! Ведь каждый бьющийся предмет в кино раскалывается многократно: несколько раз, пока снимают изображение, а потом еще несколько раз, когда записывают звук. Раньше горы бракованной посуды с Ломоносовского завода поступали прямиком на "Ленфильм". Оконные стекла доставлялись возами. Да что там - хрусталь колотили не жалеючи, ради искусства кололи вазы, как орехи. Теперь порой дожидаться приходится, пока группу обеспечат нужным количеством "боя".

Теоретически любой звук можно взять со специальных компакт-дисков. Но звукооператоры и тем более режиссеры ненавидят эти "шумовые консервы", предпочитая им живых звукооформителей. И как, например, объяснишь компьютеру, чем различаются шаги злого героя и доброго, как изобразить "смерть зонтика" (такое однажды потребовал Алексей Герман) и прочее, прочее, необходимое для творческого процесса. Поэтому пусть сейчас работы и не очень много, не как в советское время, но она есть - вот один финский режиссер желает работать только с семьей Фигнеров и ни с кем больше. Очень ему нравится, как они извлекают звуки из своего хлама, - и понимают все с полуслова, даже по-фински.

На фото: Весь этот хлам "играет" в эпизоде, где герой всего лишь бежит на лыжах по лесу. Невероятно!

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно


Топ 5


Самое интересное в регионах