Началось с пенсии
Все бы хорошо, да профессиональные артисты труппы, официально числясь на работе в учебном заведении, и на пенсию уходили не по выслуге лет, как принято в театрах (например, балерины после 20 лет работы), а по старости, то есть балерины - в 55. Ректор Консерватории Владислав Чернушенко долго добивался, чтобы артисты имели соответствующий статус. В 1988 году его усилия увенчались успехом, при этом труппа получила определенную самостоятельность, стала называться не Оперной студией, а Музыкальным театром Консерватории, сейчас он - Государственный театр оперы и балета Петербургской консерватории.
Кому нужен студент
Поначалу во взаимоотношениях ничего не изменилось, но в середине девяностых, когда возникли новые экономические реалии (Консерватория перестала быть учредителем), интересы вуза и театра стали расходиться. Руководству Консерватории по-прежнему был важен полноценный учебный процесс, а руководство труппы поставило перед собой задачу создать полноценный театр, привлекающий как можно больше зрителей, и добился при этом определенных успехов. Правда, студенты уже не могли в полной мере участвовать в спектаклях, разве что лучшие из лучших. Ясно, что учебный театр - одно, а профессиональный - другое. В Консерватории поняли, что стали театр терять.
Все хотят дружить?
На словах руководство вуза и театра единодушно: "Давайте мирно договариваться". На деле было уже два судебных разбирательства. На первом признали право театра на самоопределение, в арбитражном суде в этом ему было отказано. В разбирательстве участвует и Министерство культуры, но компромисс пока не найден. Владислав Чернушенко считает: "Решение проблемы в руках правительства. Нужно придать театру при Консерватории особый статус, ведь это исключительное явление в мире. К примеру, студенты Московской консерватории свои дипломные спектакли делают в концертном исполнении, иногда даже не под оркестр, а под рояль. Репетируют же в физкультурном зале. Наш студенческий театр мог быть площадкой для консерваторцев всей страны. И я никогда не собирался уничтожать театр! Об этом не может быть речи. Но если руководство и какая-то часть труппы не согласны сотрудничать с Консерваторией, они могут уйти".
Студия - отдельно
Бывший директор Татьяна Волоцкая, уволенная приказом министра культуры в конце января, говорит: "Нас упрекают в срыве учебного процесса, но формулировка эта очень неконкретная. Я могу привести доказательства обратного. Оперная студия вполне может действовать в рамках театра. Можно даже делать ей отдельную афишу. Многих зрителей, наверное, привлечет концерт "Будущие звезды" или "Выступают учащиеся класса профессора N". Но быть на сцене профессионального театра студентам, не все из которых еще "доросли", - непозволительная роскошь. Да и финансово это невыгодно".
Как сохранить?
Нам, горожанам, ни к чему разбираться в профессиональных спорах, юридических тонкостях, взаимных упреках. Главное, чтобы сценическая площадка действовала. Ведь и спектакли театра полюбили, и на молодых всегда интересно смотреть.
Такое воспитание творческой молодежи было в Питере издавна - есть свой театр у Театральной академии, на сцену Капеллы всегда выходили ее воспитанники - хор мальчиков. То, что уникально, надо сохранять, а не разрушать.
Наверное, наша культура понесет урон в случае "полного и окончательного" отделения театра. Впрочем, если площадка останется только оперной студией, тоже неясно, выживет ли, выдержит ли конкуренцию с соседним Мариинским?
И еще: когда в высоких сферах начинаются конфликты, напоминающие "разборки", творческие люди, к которым мы привыкли относиться с большим уважением, теряют лицо. Хочется попросить их опомниться.
Театр Европы между Миланом и Киришами 
Балет растапливает лёд. Борис Эйфман о том, что искусство выше политики