Когда-то верхом зажиточности считалась импортная "стенка", в которой как минимум три полки отводилось хрусталю. И вазочки, и бокальчики, и селедочницы - все из толстого хрусталя, все отвратительного дизайна. Но главная вина питерского хрусталя не в том, что он прививает дурной вкус. Он погубил единственный в своем роде завод художественного стекла, который работал на всю Российскую империю, а потом - на весь СССР. Чтобы обеспечить страну дешевым хрусталем, заводские печки разорили дотла, а на их месте соорудили цеха для хрусталя. Недолго они проработали.
Сиятельные горшки
Сейчас вместо этого завода - руины на улице Профессора Качалова, хрусталь пылится на дальних полках, уступив место современным посудинам из стекла, а люди, много лет проработавшие на этом заводе, кто на пенсии, кто занялся другим делом - ведь стекольная промышленность города и области в перестроечные годы была успешно загублена. Но некоторые из них нашли себе убежище в маленьком, но гордом преемнике традиций завода художественного стекла - предприятии "Росвуздизайн", спрятавшемся в недрах Художественно-промышленной академии имени Штиглица (которую по-прежнему называют "Мухой").
Вообще-то "Росвуздизайн" не просто предприятие, оно имеет статус научно-исследовательских экспериментальных мастерских Академии. Эксперименты здесь ведутся не только на стекле, но и на людях. Например, смогут ли выжить и нормально работать живые люди, стеклодувы и художники, которые в немалом количестве целый день толкутся в довольно маленьком помещении вокруг огромной раскаленной печи, из которой, как кажется перепуганному зрителю, того и гляди вырвутся языки пламени. В печке сияют огромные белые емкости - это горшки из шамота, наполненные огненным стеклом. Бывает так, что горшки трескаются - ведь температуры в печи просто адские. Тогда приходится все останавливать, охлаждать и на место погибшего горшка ставить новый. А белый такой он потому, что залит натеками стекла.
Игры с огнем
Помещение маленькое, но стекольные боги уже привыкли. И духоту они стойко переносят, и от длинных трубок и всяких раскаленных металлических дрыньев, выхватываемых из печи, наловчились уворачиваться. И пьют здесь не больше, чем на других работах, - не очень-то запьешь возле огня. И нервы у стеклодувов крепкие: художник ходит вокруг, стонет: "Здесь загни: здесь поправь: здесь добавь: да не здесь, а здесь!" А стеклодув молчит, потому что дует. Дуть надо нежно, потому что чуть переборщишь - уже не та фигура получается. Сначала-то все фигуры одинаковые, просто огненные капли. Потом эту каплю текучего, дрожащего стекла то снова в огонь, то в воду - она начинает менять очертания. Один мастер держит трубку с каплей, другой оглаживает ее щипчиками разной конфигурации, а некоторым приспособлением и названия нет. Стекло остывает, темнеет и становится похожим на вазу или фигуру.
Изначально стекло в этой мастерской прозрачное - на него идет только импортный кварцевый песок, его привозят с Украины. Малейшая примесь железа дает изделию бутылочный оттенок. А чтобы стеклянная штука была разноцветной, кладут специальные добавки, крошки. Блямбы разноцветного стекла, лежащие по всем лоткам и банкам, - это полуфабрикат, называемый цапка. Его налепляют на раскаленное прозрачное стекло - и от цапки идут цветные разводы или она остается выпуклостью на боку изделия, тогда это украшение.
Ручная работа
Изделия "Росвуздизайна" поражают своим разнообразием. Еще бы - это сугубо ручная работа. Вот, скажем, вереница "котов-мальчиков", как их называют на предприятии. Кошачье существо с изогнутой спиной таращит накладные глаза, а подхвостье животного снабжено двумя выпуклостями, назначение которых не оставляет сомнений. Так не найти двух одинаковых пар глаз, двух одинаковых выпуклостей! Поэтому человек, приобретший стеклянную штуковину от "Росвуздизайна", может быть уверен: другой такой же в точности нет. Здесь могут сделать все: от сувенирного стеклянного унитаза (был такой заказ) и огромного зуба, сделанного для одной стоматологической фирмы, до строгих ваз с символикой Петербурга, от колец на палец до букетиков а-ля Фаберже. На столе у директора "Росвуздизайна" Татьяны Родыгиной стоит ваза с цветами, и все гости норовят пощупать лепестки, но бывают разочарованы - цветы живые. Родыгина улыбается: "У нас здесь не все стеклянное".
"Росвуздизайн" занимается и реставрацией. К сожалению, в последнее время многие старинные рецепты изготовления художественного стекла были если не утеряны, то основательно забыты. Сотрудникам фирмы удалось восстановить некоторые из них, и в мастерские стали поступать заказы из музеев - например, были две фигурные вазы, одну разбили, надо восстановить по оставшейся. И восстанавливают. Или была люстра, стекло утрачено, остался только металлический каркас - художники и технологи по аналогии с похожими люстрами воссоздают стеклянный абажур. Бывали случаи, когда только специалисты могли определить, где копия, а где подлинник. Что и говорить - ручная работа. На Западе в эту мастерскую давно водили бы экскурсии, брали бы деньги только за то, чтобы своими глазами увидеть таинство рождения стекла, потому что такого древнего оборудования, вероятно, в цивилизованном мире больше нет. Жидкое стекло здесь разливают самодельным деревянным половником! А наши экскурсий не водят, работают себе и работают, делают красоту, которую потом легко можно разбить. И даже немножко завидуют кузнецам, потому что те делают красоту более прочную.
«Россияне - чемпионы по недоверию». Ник Перумов о книгах, зле и нацизме 
Не разбрасывать камни. Илья Стогов об интеллектуалах и современной молодёжи 
Богачи, зачем вам сизари? 
Татьяна Толстая: «Я - Плюшкин, не могу ничего выбросить»