Деревенская культура живет сама по себе, почти не смешиваясь с городской. Деревенские смотрят телевизор про городскую жизнь, и для них одинаково чужие мексиканские сериалы, новорусские бандитские боевики, репортажи с модных тусовок и проникновенные рассказы о театральных премьерах. А свое - это старые прялки по чердакам, дедов картуз и бабкины кружева в сундуках, желтые, треснувшие фотографии в плюшевых альбомах. Вроде как это "свое" не нужно каждый день, а выбросить нельзя, потому что это память о прошлом.
Рыба - это жизнь
Сельские музеи и призваны сохранять эту память от полного ее растворения. Пронеслись войны, переселились народы, но что-то от прежней жизни каждой конкретной деревни или целой волости здесь хранится. Кому это показывать? Случайных прохожих здесь мало, тем более что редкий сельский музей имеет не то что указатель на дороге - вывеску ему не всегда удается справить. Самые частые посетители - это школьные экскурсии: в некоторых районах краеведение вошло в школьную программу и успешно дополняет общую историю. А школьники расскажут своим родителям, родители - своим друзьям, окрестным дачникам, давно уехавшим из деревни родственникам. Так понемножку и набираются посетители.
Среди этих музеев особняком стоит Ижорский музей в деревне Вистино Кингисеппского района. Здесь собрано прошлое не только одной деревни или волости - целый народ, и так никогда не бывший многочисленным, за последнее столетие быстро растворяется в горниле ассимиляции, и сохранить свою культуру и историю для него - вопрос жизни и смерти. Знают здесь и об окрестных поместьях, почти полностью снесенных с лица земли, и о погибших церквях.
Директор музея Наталья Чаевская - родом не ижорка. Но выйдя замуж за ижора и прожив многие годы бок о бок с этим народом, вырастив здесь детей, она стала его частью: считается русской, а говорит по-русски уже с акцентом. Это при том, что ижорский язык стал забываться даже теми, кто должен знать его по рождению! В музее она с самого его основания - с начала 90-х годов. И хотя музей создавался для сохранения только колхозной истории (в Вистино - крупнейший рыболовецкий колхоз "Балтика"), но рыболовецкий промысел для здешних мест неотделим от истории народа, потому что ижора (как и соседняя, еще более ассимилировавшая водь) всегда кормилась от моря. Траву здесь не ели даже в войну - рыба всегда выручала. Женщины, занятые подледным ловом, на Сойкинском побережье - обычное явление, а дети, плетущие сети, встречались здесь чаще, чем занятые пастьбой скота или прополкой овощей. Но теперь все меньше ижоры заняты ловлей рыбы: колхоз, который вырос из рыболовецких артелей, погибает, распродает свой флот, люди уезжают с побережья или бросают традиционный промысел. Когда будет построен порт возле Усть-Луги, с рыбой в Вистине будет покончено навсегда. А значит - и с традиционной ижорской культурой, которая вся строится на рыболовстве.
Стеклянный поселок
Другой сельский музей - совсем иного типа - есть в поселке Дружная Горка Гатчинского района. Находится он в местной библиотеке, и его хранительница - заведующая библиотекой Антонина Кулькова. Родившаяся и выросшая здесь, в поселке стекольного завода, она не только бережно хранит экспонаты, доставшиеся ей от создателей музея, но и пополняет его коллекцию, пусть небольшую, но довольно выразительную. Например, у нее есть уникальная фотография - горящий барский дом, в котором при советской власти находилось заводоуправление. Один дачник ехал мимо, увидел красивый дом в огне, сфотографировал, а когда напечатал снимок, принес его в библиотеку.
Дом стекольного заводчика Ритинга с цветными витражами, резными столбами, изразцами и прочими элементами сытой жизни погиб. Таким образом, в поселке осталось всего два здания, по которым можно представить его прошлую жизнь: аппаратурный цех завода - башня из красного кирпича с чугунными решетками, колоннами и островерхой крышей, и приспособленная под жилой дом деревянная кирха (на фото), которая от ветхости уже не знает, на какой бок упасть. Есть еще фрагменты рядовой жилой застройки начала XX века, но они уже так плохи, что, похоже, доживают последние годы. Кто поверит, глядя на нынешнюю обнищавшую Дружную Горку, что завод Ритинга производил ценившуюся во всей Европе тонкую лабораторную посуду (а теперь частью стоит, частью гонит бутылки для кетчупа), а на улицах поселка было даже освещение!
Народная диарама
Наконец, есть третий тип сельского музея - как в Большом Сабске. Хоть Сабск этот и числится Большим (за рекой есть еще и Малый), но население его легко размещается в нескольких пятиэтажках, стоящих у берега Луги на самом краю Волосовского района. Когда-то здесь был совхоз-миллионер "Волна", где выращивали бычков. И не один миллион был на счету хозяйства, а пять. И все они были сожраны перестройкой и последующим развалом сельского хозяйства.
Музей, посвященный исключительно военной истории, в абсолютно нищей деревне, где практически нет работы, а до райцентра больше 60 километров, жив до сих пор только потому, что несколько лет назад за его выживание взялась молодая энергичная женщина Лариса Фетисова. Вообще-то она художник-оформитель, но раз ей поручили музей, она делает все, чтобы он выжил. Ведь он получил статус народного музея, люди сюда несли документы военных времен, свои вещи, и просто все это выкинуть было бы преступлением. А знаменитая диарама Лужского рубежа, ради которой заворачивают в непрезентабельный с виду домик музея даже перекормленные зрелищами дачники! Но это, конечно, только те, которые слышали о музее раньше, потому что догадаться о его существовании, проезжая мимо Сабска, невозможно. Конечно, одна Лариса со своей жалкой половинкой ставки (выбитой в районе исключительно благодаря просьбам ветеранов войны) не может заниматься полноценной краеведческой работой, ей бы с военными событиями разобраться. Поэтому, скажем, о соседней с Сабском деревне Редкино, где сохранилась удивительная по красоте усадьба с церковью XVIII века, Фетисова не расскажет - и никто, похоже, уже не расскажет. Старые люди умирают, молодые заняты проблемами выживания. История рвется на глазах.
Натюр-продукт 
Не только Малевич. Запад меняет взгляд на русское искусство