В редакцию позвонила Наталья Васильевна Домницкая. Из ее взволнованного рассказа выяснилось, что она - дочь художника, автора Знамени Победы, и вот теперь соседи намерены выкинуть ее из мастерской отца, заполненной его работами, а также скульптурами его сына. Впрочем, по порядку.
Как создавалось Знамя Победы
Художник Василий Алексеевич Бунтов (1905-1979 гг.) прошел путь от Ленинграда до Берлина. Он был военкомом, заместителем командира по политчасти стрелкового батальона, но в любую свободную минуту рисовал то, что видел - бойцов на позициях и на отдыхе, похороны однополчан, танки на марше, полевую почту, разрушенные города и деревни. Эти рисунки, часть которых находится в музеях, - бесценная летопись войны. 20 апреля 1945-го, когда до Берлина оставалось несколько десятков километров, Бунтова вызвали в политотдел армии, и он получил срочное задание: изготовить девять одинаковых знамен, похожих на Государственный флаг СССР. Раздобыли сатин, и без перерыва пришлось работать ночь, день и еще ночь. На всех знаменах кроме звезды, серпа и молота и названий дивизий художник поставил порядковый номер. Знаменем Победы оказалось полотнище N 5, врученное 150-й Идрицкой дивизии и первым водруженное над Рейхстагом.
После войны художник вернулся в город гвардии майором, кавалером орденов и медалей. В семье подрастали две дочери и сын, и в начале 60-х удалось выменять большую комнату в коммуналке, в доме по Большой Зеленина улице.
Отчий дом повис в воздухе
Дом этот особый - построенный в начале ХХ века под патронатом великого князя Владимира Александровича, он предназначался для художников: наверху были мастерские со стеклянной крышей и огромными окнами. Правда, в советское время помещения числились уже обычным жилым фондом.
- Мы въехали в огромный запущенный зал-сарай, - рассказывает Наталья Васильевна. - Отец своими силами и средствами сделал перепланировку, выгородил жилую комнату, построил антресоли, на которых мы тоже жили, а в самой светлой части оборудовал себе мастерскую. Мы выходили замуж, женились, рождались дети, но отчим домом всегда оставался этот. Я выменяла себе комнатку в этой же квартире, сейчас мы прописаны там с сестрой.
После смерти папы в мастерской стал работать наш брат Борис, скульптор. У него здесь была целая студия, приходили ученики. В 2001 году брат скоропостижно, буквально за двое суток, скончался.
И тут выяснилось, что наш "отчий дом" оказался ничейным. Приватизировать эту комнату мы не могли, потому что она была в аварийном состоянии. В райжилуправлении мне посоветовали подать в суд на признание права на жилплощадь. Районный суд полтора года рассматривал дело - тщательно изучал документы, вызывал свидетелей, которые подтверждали, что многие годы мы с братом, к тому времени уже одиноким, жили на этой площади единой семьей, вели общее хозяйство. Райсуд пришел к выводу, что я имею право на эту жилплощадь.
В иске решили отказать
- Казалось бы, хождение по мукам закончилось, но неожиданно соседи по квартире подали встречный иск на признание права на жилплощадь за ними, - продолжает Наталья Васильевна. - Городской суд решение районного отменил. Для меня иск соседей оказался полной неожиданностью, поскольку у нас всегда были хорошие отношения, они ни на что не претендовали. Что это за люди? Насколько я знаю, в наш город они приехали не так уж давно, в квартире нашей сейчас не живут - сдают. Значит, не очень-то нуждаются и в материальном отношении не бедствуют, сын, я слышала, за границей учится:
В городском суде за нашу семью ходатайствовал Союз художников - бумагу подписал его председатель Чаркин. Ничего не приняли во внимание, за десять минут суд решил нам в иске отказать и признать право на эту комнату за соседями! Я вправе теперь писать жалобу председателю Горсуда, но увидев, как формально там относятся к делу, уже ни на что не надеюсь. Хочу к Матвиенко во время "Диалога с городом" обратиться.
Решение Горсуда - трагедия для всех нас, потомков. Неужели пропадут картины отца, скульптуры брата? Нам их хранить негде. Горько, что государство так относится к памяти тех, кто защищал его, не щадя жизни.