Когда началась война, Екатерина Прокофьевна Глинская работала хирургом в Обуховской больнице. За плечами было окончание Государственного института медицинских знаний по специальности «врач-хирург», и с марта 1942 года она заведовала хирургическим отделением инфекционной больницы Фрунзенского района в Лазаретном переулке у Витебского вокзала.
После войны Екатерина Глинская получила степень доктора медицинских наук и была удостоена звания «Заслуженный врач РСФСР». Умерла в 1970 году, похоронена на кладбище поселка Комарово.
12 декабря 1941 года
Я давно стала фаталисткой, а точней - с момента первой бомбежки, то есть четыре месяца тому назад. Два раза я попадала под артобстрел, шагала по трупам. Вступаю в 1942 год с таким балансом - полное истощение физических сил. Это страшней бомбежек и артобстрелов. Голод, сжимающий медленно, но верно костлявой рукой сердце. Что сейчас дома? Георгий погибает от голода. Лиля держится только нервами, я хожу с тяжелой головой, с болями во всем теле и желанием кушать. Хоть один раз покушать досыта! Голод! Это надо пережить, а иначе не понять никогда этого чувства.
А город живет, но страшной жизнью - света нет, тепла нет, воды нет, трамваи не ходят, в кооперативах ничего нет, две декады выдачи нормы нет. По улицам ходят тени людей, обреченных на смерть от голода. Гробы, гробы, трупы, трупы. И вместе с тем никогда мне не казался город таким красивым, как в эти смертельные дни. От мороза стоят такие красивые деревья, так красива Нева и ее набережные с замерзшими кораблями и застывшими домами... Нет трамвайного шума. Радио не кричит, люди молча проходят, как автоматы, лишь редкие машины нарушают покой улиц, иногда плач нарушает тишину - значит, украли хлебную карточку. Падающих людей никто не поднимает, тупо и равнодушно проходят мимо завтрашние мертвецы.
23 января 1942 года
Протянули еще десять дней. Георгия устроили в стационар ответработников. Лиля свезла его на саночках. Улучшения нет... Отеки с лица сошли. У Лили еще держатся. По-медицински - дистрофия II стадии.
Вчера получила январскую норму (декабрьская аннулирована) - 50 г масла, 100 г сахару, 500 г пшена - все. На месяц. Как жили? Ходила в райсовет, к председателю Бубнову. Сказала честно - погибаю. Дал ордер на 2 кило дуранды, которую на рынке невозможно достать (кило - 300 руб.) и прикрепил к столовой.
Как живем? Заели вши, белье рваное и черно-серое, на ногах струпья грязи, воняет, как от козлов. Дети грязные, но пока сравнительно сыты, помогают консультация и блат. Ясно одно - мы умрем раньше детей. Частые картины - женщины везут на саночках слабых мужчин. Мужчина просит помочь подняться на лестницу... Мужское население все поголовно имеет вид смертников, а женщины - через двух…
29 января
Три дня сидим без хлеба. Занимаем очередь в 3 часа утра и до 9 часов стоим на морозе. Хлеба нет. Говорят, будут давать муку в половинном размере. Испекли лепешки по две штуки - муки больше нет. Кружится голова от голода. Слабость.
У Лили - второй день температура 38,1-38,4. Все пришло к концу.
Света нет, дров нет, хлеба нет, воды нет, соли нет... Наша квартира - все смертники - все отечные-опухшие. Вчера умер ребенок у соседки.
Вчера в подворотне кто-то подбросил труп мужчины. Управдом заметил, что какой-то гражданин шарит у него в карманах, повел разговоры о стыде и совести. Я колола дрова, вижу - лежит труп, а рядом стоит завтрашний труп и заплетающимся языком отвергает обвинение управдома. Вид культурный, в пенсне, культурная речь - конечно, он шарил в карманах и, конечно, искал только хлебную карточку. Завтра он будет тоже трупом, и его также подбросят в подворотню - хоронить некому.
4 февраля
Снесли соседа в ванную комнату и положили рядом с трупиком ребенка, теперь в каждой квартире морг. Не хоронят потому, что трудно похоронить так, как хочешь. А главное, утаивают смерть, потому что живые пользуются карточкой мертвеца. Тяжелы пищевые сны. Каждую ночь снятся разные яства. Тяжелеет голова, веки, словно свинец, делаешь усилие, чтоб их поднять. По утрам качает из стороны в сторону, днем разойдешься. Руки и ноги - скелет, мышцы все съедены. Несу ведро воды - одышка. Живу только надеждой, сама не знаю, на что.
18 февраля
Придумала оригинальный рецепт мытья посуды: ложка воды, несколько кусочков бумаги - она смачивается в воде и этим вытирается тарелка, после чего насухо грязной тряпкой - получается чисто. Думаю запатентовать... Комедия. Сейчас напекли восемь лепешек из кофейной гущи, немного муки - прямо пирожное!
25 февраля
Запомнилось - в поликлинике ко мне обратился человек и робким голосом отрекомендовался: профессор Консерватории, сталинский лауреат, композитор Канторович. Сказал просто: умираю с голода… Направила его в комиссию Райсовета, может быть, дадут путевку в стационар для дистрофиков...
Город явно подчищается, люди шебаршатся на улицах, чистят от снега трамвайные пути - проверяют люки. На кухне у нас обваливаются потолки - на третьем этаже все нечистоты сливают в раковины уборной - просочились во второй этаж, со второго к нам, а управхоз не интересуется.
10 апреля
Работаю с полной нагрузкой. 2 апреля открыли два отделения, к 15 апреля и 1 мая должны открыть еще два отделения по 90 коек. Работа захватила. Несколько дней назад, в ночь на 5 апреля, был такой налет и так гремели зенитки, что даже ленинградскому привычному человеку стало невыразимо тоскливо и страшно. Ракетами город был освещен, как днем...
10 июня
Все живы, относительно здоровы. Лиля перенесла ангину, потом что-то септическое, сейчас болят все суставы, ходит с трудом. Бабушка еле бродит - цинга, опухла одна нога.
Я держусь, только стала невропатом. Дети здоровы. Георгий взят в армию.
За это время открыли еще одну больницу... Больница обещает быть хорошей. Сейчас помещена туда детвора с 10-12 лет - дистрофики. Настроение тяжелое. Ночи напролет обстрел, гремят орудийные залпы, тревога. Днем мотаешься в работе, ночь не спишь... Чувствую, что дошла до точки от бесконечного напряжения, тревоги за судьбу малышей.
Город такой чистый, воздух такой свежий, как в деревне, зелень, детей очень много, а вообще - пустой. Новой дистрофии нет, старой много. Сеть оздоровительных столовок очень помогла, широкая сеть больниц, рационы, усиленный паек...
21 июня
Удивительные люди эти ленинградцы. Многие имеют возможность уехать - так не хотят. Плохо живут, голодают, а не хотят бросать город. Вот и у меня такое же чувство... Фронт есть фронт, а ехать не могу - не оторваться от такого замученного и такого любимого города, кажется, готова работать еще больше, еще лучше - чтоб Ленинград вышел из полосы страданий, чтоб дети ленинградские, кстати, их еще очень много, тысяч 150, бегали, не боясь снарядов. Такое чувство не только у меня, абсолютно у всех. Не жаль ничего - и здоровья также - за счастье нашего города и наших детей.
27 декабря
Вторая зима в Ленинграде, в блокаде. Прошлую зиму не думала, что и вторую буду жить здесь. Как не похожа она на прошлую! Основная разница - в прошлую зиму каждый день нес уныние, тоску смерти, смерть. Город разрушался, научная жизнь не существовала, мертвецы бродили по улицам среди пожара и пепелища. Эта зима каждый день несет радостные вести с фронта. Есть свет, тепло, прожиточный минимум. Заработали научные общества и общественные организации, хотя больных много еще. Дистрофия в городе не исчезла и смертность пока велика, но дует другой ветер, ветер бодрости, и это - много.
7 февраля 1943 года
Пришел первый поезд с Большой земли с продуктами. Торжественно перерезали красную ленту на Финляндском вокзале.
9 июня
Чудесные белые ночи. Часов с 11 поднимают аэростаты воздушного заграждения, и они на фоне серо-голубого неба плавают в эфире, как дельфины. Только бы жить! Идет выдача медалей «За оборону Ленинграда». Девочка растет, только все колени в ссадинах. Засеяли еще огород во дворе. Взошли огурцы, редиска и всякая дребедень. Рассада капусты и картошка хорошо прижились. Поливаю каждый вечер. Сердце устало от борьбы и болит, хочется покоя от войны, чтоб жить так, как велит сердце. Уходит молодость.
15 января 1944 года
С раннего утра гремит артканонада, даже стекла звенят. Я забралась на крышу следить за разрывами снарядов. Наконец, началось!
При подготовке использованы материалы Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга.
Как зажечь сердца? Блокадный дневник агитатора 
Побывать в блокадном Ленинграде. Уникальный музей вновь открыл свои двери 
В честь погибших детей. Не забыть тех, кому не довелось дожить до Победы 
Умирал, как взрослый. Дневник матери, у которой блокада отняла двоих детей