Рецепты успешной комедии утеряны
- Игорь, почему ваша работа в жанре комедии? Считаете, что зрителям в наше кризисное время не хватает развлечения, отдыха для головы?
- Мы задумали историю эту в самое благополучное время, поэтому совсем не думали о кризисе. С другой стороны, через комедийный жанр проще достучаться до сердца зрителя, потому что комедийная сюжетная канва, скажем так, успокаивает, убаюкивает, расслабляет, и человек более открыт для восприятия чего-то важного и серьезного – всего того, что мы хотели донести. Мне кажется, это нам удалось.
- Само сочетание – современная российская комедия – мягко говоря, вызывает скептическую ухмылку у зрителей: удачных фильмов за последние годы - раз-два и обчелся. Как вы думаете, почему? Чего не хватает современным российским комедиям, чтобы стать такими же блистательными, как советские комедии?
-Это действительно так: последнее время очень много попыток сделать хорошую, смешную, добрую комедию, но, как говорят, «рецепты утеряны». Никто не знает, какие должны быть ингредиенты в этой комедии, чтобы она была действительно смешной. Для нас этот ответ понятен однозначно. Мне кажется, комедия должна опираться на понимание публики, которая может отождествлять себя с экранными персонажами. А попытки коллег сделать комедийный фильм с расчетом на то, как делают американские картины, для нас априори неприемлемы, поскольку построены совершенно по другим законам, ориентируются на другой менталитет. Мы должны проделать колоссальный путь к нашему зрителю для того, чтобы он нас понял, чтобы рассмеялся и запомнил эту историю.
И у американцев есть блистательные комедии: достаточно вспомнить хотя бы «В джазе только девушки». Но чаще всего голливудовская комедия строится на гэгах, на очень простом сюжете и никогда почти – на внятном содержании, которое авторы бы хотели передать публике. А ведь без месседжа, без определенного послания вообще очень сложно что-то построить: если ты не понимаешь, что хочешь сказать, ты не поймешь, из-за чего зрители должны смеяться.
«Наша история – об обретении человеком себя»
- А может быть, изменился зритель, который и не хочет думать над картиной?
- Нет, я совершенно уверен, что все как раз наоборот. Наш зритель уже наелся примитивного подхода. Помните, во времена Советского Союза люди понимали, над чем они смеются: открыто говорить было нельзя, но намеки на нашу действительность понимали все. А потом разрешили смеяться над всем: стали доступны, например, темы секса. Но одновременно встала проблема: а над чем смеяться? Над богатыми или над бедными? Тема смеха очень тонкая: надо выбрать еще, над чем смеяться.
Я думаю, что публика, наоборот, стала умнее. Она стала более «насмотренная». С одной стороны, ей хочется качества мирового уровня, а с другой стороны, она хочет быть причастна к той истории, которая ей предлагается.
- И чем зрителю близка будет ваша комедия?
- Перед премьерой мы показали фильм в нескольких городах, и радует то, что реакция везде одинакова: люди смеются на тех же минутах. Это невероятно приятно, потому что те шутки и те проблемы, которые поднимаются в нашей истории, касаются абсолютно всех.
Что я имею в виду? Я не буду рассказывать сюжет – зрители увидят, - но, в конце концов, важно понимать, что кино как конфета: обертка должна быть красивая и яркая, а пилюля внутри – горькая. То есть, сюжет должен быть интересный, быстрый, а вот смысл, с которым зритель должен уйти, - глубоким. Наша история об обретении человеком самого себя. Обретении, которое происходит через любовь к женщине, через обретение семьи и своего собственного ребенка. Когда вы посмотрите фильм, вы скажете: что он говорил? В реальности главный герой не женился, у него не родился ребенок, но это и есть квинтэссенция, это и есть содержание. Зритель должен понять: наш герой прошел долгий путь от младенца до взрослого мужчины, мужа, ответственного за свою семью. Хотя в сюжете двое зеков – бывший мент и бывший авторитет, - бегут в пионерский лагерь, чтобы устроиться туда вожатыми.
- Одними из первых фильм увидели заключенные одной из казанских тюрем. Интересно, как они оценили картину?
- В колонии было очень интересно, потому что зрителями являлись люди, которые имеют сроки от 7 до 25 лет за очень тяжелые статьи. Их предупредили, что нарушители фильм смотреть не будут. Многие приходили и клятвенно обещали, что будут хорошо себя вести на весь ближайший год, лишь бы попасть на сеанс. В зале они смеялись как дети: узнавали какие-то свои реалии, и это было приятно. А в конце один рецидивист, который отсидел уже 19 лет, сказал: «Если бы я был на воле, я бы разрыдался. Но здесь этого себе не могу позволить. Когда выйду, я фильм обязательно пересмотрю и наплачусь вволю».
В России 900 тысяч заключенных, в исправительной системе работают 300 тысяч сотрудников. У всех семьи, знакомые. Это только те, кто сидят. А есть еще те, которые сидели – так уж устроено наше общество. Поэтому сейчас есть целое направление в промо – уделить внимание этому огромному количеству людей. Польза колоссальная, потому что одна из тем картины звучит так: любой человек может изменить свою жизнь, если он только захочет. У любого человека есть шанс. Но это колоссальный путь, который надо проделать – путь к себе.
Тандем: бывший мент и бывший заключенный
- Игорь, почему вы пригласили для сотрудничества именно петербуржца – Андрея Кивинова? Он же известен как сценарист фильмов совсем не комедийного характера?
- Да, Андрей - отец-основатель всех «Ментов», но книгу написали два автора: идея, насколько я понимаю, принадлежит писателю, который работает под псевдонимом «Федор Крестовый». Он сам отсидел на зоне 12 лет и глубоко погрузился в эту тему. Они подружились - бывший следователь уголовного розыска и бывший заключенный, - и написали эту историю. Мне кажется, что та и другая сторона нашего сюжета достоверны из-за того, что авторы очень хорошо знают свою тему.
Играющие в фильме актеры – Сергей Безруков, Дмитрий Дюжев, Алена Бабенко, Владимир Меньшов – на сегодняшний день самые яркие звезды российского кинематографа. Тем не менее, и Сергей Безруков, и Алена Бабенко проходили пробы, прежде чем их утвердили на роль.
- Сейчас, в период кризиса, многие режиссеры жалуются на то, что не могут снимать фильмы из-за банального отсутствия денег. Были ли трудности с финансированием «Каникул строгого режима»?
- У нас не было проблем, потому что основные затраты продюсеры сделали до кризиса. Но кризис вносит свои коррективы: например, снизились гонорары артистов. Сейчас, в экономический кризис, актеры не просят непомерных гонораров, потому что никто им не может их предложить. Хотя есть актеры – пять-десять человек, - гонорары которых даже сейчас не упали ни на копейку.
«Желание делать кино все-таки победило»
- Игорь, вы уже не новичок в искусстве, но «Каникулы строгого режима» - лишь третья картина в вашей фильмографии. Расскажите, почему?
- Я действительно недавно в кино: мой первый проект, «Есенин», вышел в 2005 году. Потом появился «Диверсант. Конец войны», за который мы получили в этом году «Золотого орла» как лучший сериал года. «Каникулы» - третий проект.
А до этого я был театральным актером и режиссером: начинал свой путь в Петропавловске-Камчатском, проработав там порядка восьми лет и параллельно заканчивая «Щуку» (заочно, режиссерский). А потом работал в театре Анатолия Васильева, в его Школе драматического искусства. После того, как я понял, что не могу кормить свою семью, стал искать возможность просто зарабатывать. Десять лет я занимался рекламой и музыкальным видео. На один из самых моих известных роликов - «Ностальжи» на музыку Хулио Иглесиаса - были пародии и «Городка», и КВН.
Но желание делать кино все-таки победило. И я начал бороться за то, чтобы найти возможность и работать режиссером в кино. Моей дочери двадцать четыре года, она сейчас учится в Праге на кинорежиссера и уже сняла свой тридцатиминутный фильм. Если бы я начал в двадцать четыре, то снял бы уже больше…
Режиссера фильма «Белые росы» Игоря Добролюбова похоронят в Минске