«Я запретил все юбилейные торжества, - говорит Анатолий Юрьевич. - Славы не прибавится, да и какая, к чёрту, слава… Банкет не нужен, я не пью. Жизнь с возрастом сжимается».
Чаплин - масскультура?
- "АиФ-Петербург": Вы всю жизнь на сцене. Вырабатывается ли с годами зависимость от… зрителя?
- После института я четыре года проработал в провинции и понял, что надо оттуда линять именно из-за давления публики. Вот ты играешь так, как учили в институте, буквально проживаешь роль…
А партнёр придумывает трюки - то упадёт, то штаны снимет. И имеет успех! В конце концов думаешь: да что я сопротивляюсь, если им так нравится? Требуются большая воля, умение себя анализировать, чтобы сказать «нет». Я ни одной роли не играл, не сочинив парик, усы, нос. Для привлечения публики давали за сезон 7-8 премьер. У артистов, чтобы быть разными, был единственный способ: менять грим. Высшая похвала: «Да тебя не узнать!» А в Питере другая задача: запомните меня, потому что в следующий раз я появлюсь в новой роли только года через три (смеётся).
- "АиФ-Петербург": Однако актёры жалуются, что и уровень петербургской публики упал.
- Уровень не упал, «квалифицированная публика» как была, так и осталась. Другое изменилось: театр испытывает сильное давление со стороны критиков-снобов. Они уверены, что есть только «элитарный» театр, где важнее всего концепция. А всё остальное - масскультура, пошлость. Многие режиссёры, чтобы быть замеченными, выдумывают «концепции»: пусть Гамлет будет любовником Лаэрта... Критики на такой спектакль прибегут. Но разве можно назвать того же Чаплина масскультурой? Нет! Чаплин - великий режиссёр, его фильмы - искусство.
Голову надо иметь
- "АиФ-Петербург": А вы-то в театр ходите?
- Это для меня мучительно, потому что мысленно начинаю за всех актёров доигрывать. Устаю. И вторая беда: к концу первого акта засыпаю. Ведь уже всё понятно. Удивляюсь на зрителей: зачем пришли? Меня-то жена приволокла, а эти ещё и деньги заплатили! Потом думаю - и тебя ведь так же оценивают. А сам-то считаешь, что жизнь прожил не зря, занимался искусством! Лучше бы ты преподавал в школе труд (улыбается).
- "АиФ-Петербург": Как-то вы сказали, что чем дальше от советских времён, тем они кажутся вам более привлекательными. Почему?
- А что может быть непривлекательного в идеях, высказанных ещё во время французской революции: свобода, равенство, братство? Это и в Евангелии написано. Люди мечтают о справедливости. Но человек всё время наступает на собственную психологию. Он не может быть счастлив, когда у всех всё поровну. Обязательно надо, чтобы у него было больше. К примеру, два «мерседеса». Это и исконное желание мужчины лидерствовать в стае, быть вожаком.
- "АиФ-Петербург": Желание лидерствовать характерно и для вас?
- По жизни я не борец. Во всём сомневаюсь. С возрастом вообще начинаешь понимать, что ни на один вопрос нельзя категорично ответить «да» или «нет». Человек должен анализировать, видеть промахи. Иначе даже талант исчезает. Голову надо иметь, чтобы быть профессионалом.
- "АиФ-Петербург": А чтобы сохранить семью?
- Мы с актрисой Ириной Мазуркевич вместе уже 33 года. Всегда работаем в одном театре, потому что иначе будем мало видеться. Мы оба не считаем, что театр - единственное, что дано. Жизнь полнее и шире, чем профессия.
Ирина Мазуркевич: «Лучшая вещь - юмор»