Имя Владимира Кехмана стало известно практически каждому петербуржцу в 2007 году, когда он возглавил Театр оперы и балета им. Мусоргского. И вовсе не потому, что Петербург - культурная столица. А потому что российский олигарх - тот, кого общественность меньше всех могла представить на этом месте.
Золотая плантация
Многомиллиардное состояние Владимиру Абрамовичу, совершенно тогда ещё далёкому от искусства, принесли… фрукты. А именно - бананы. За что бизнесмен и получил приставшее намертво прозвище «Банановый король». Известно, что в 2003 году созданная им группа JFC контролировала треть импорта в Россию этого богатого калием фрукта. Впрочем, первый опыт работы с фруктами Кехман приобрёл ещё в 90-х, когда занимался бартерными операциями в родной Самаре. По его собственному признанию, однажды в его распоряжении оказалось два вагона апельсинов, которые необходимо было «обналичить». Что молодой предприниматель с успехом и сделал.
О том, что именно за продажами - безбедное будущее, студент факультета иностранных языков Самарского государственного педагогического университета Володя Кехман понял, учась на третьем курсе.
«После школы я поступил в институт, три года учился и параллельно работал охранником на заводе. А в это время мой брат занимался антиквариатом и жил совсем неплохо. Тогда это было чревато 154-й статьёй, части от первой до третьей. Но я тоже пытался что-то продавать», - вспоминал олигарх начало карьеры.
В 20-летнем возрасте Кехман уже занимал пост замдиректора государственной компании «Росоптторг». Позже он создал брокерскую контору, потом занимался оптовой торговлей и даже недвижимостью. Пока не напал на «золотую плантацию бананов».
«Подбодрить лебедей»
Бизнес бизнесом, но при чём тут культура? Создаётся впечатление, что к сцене Владимира Кехмана тянуло давно.
«В 1995 году в Петербург привезли Хосе Каррераса, - написала в своей скандальной книге «Энциклопедия лоха» Ксения Собчак. - И на приёме в гостинице «Европейская» Кехман на правах организатора мероприятия вышел и спел! Всё происходящее транслировалось на уличные экраны, перед которыми собралось около 10 тысяч человек».
Свою страсть к актёрскому мастерству продемонстрировал он и уже в должности директора Малого оперного: сначала появился в роли принца Лимона в детском спектакле «Чиполлино», затем намеревался исполнить партию Трике в опере «Евгений Онегин». А после и вовсе выступил в роли дирижёра. Хотя он сам своё решение стать директором театра объяснял по-другому: «В дореволюционное время директор императорского театра был фигурой более важной, чем министр культуры... Мне кажется, было бы хорошо, если бы в России создали дирекцию императорских театров. Я мог бы её возглавить».
И правда, всё не ограничилось только неудержимым желанием блистать на сцене. Новый директор с первого же дня развернул бурную деятельность. Первым делом вернул театру старое имя - Михайловский, который тот носил до 1917 года. После - взялся за творческий процесс.
«С балетом всё понятно - условно говоря, 32 лебедя, которые должны стоять в определённой позиции, и солист», - так заявил Владимир Абрамович при первых же встречах артистам. И добавил, что театр должен выйти на самоокупаемость: «Если вы хотите получать большие деньги, то должны научиться их зарабатывать». Протесты экспертов о том, что ни один театр мира не является самоокупаемым, не были приняты во внимание.
А позже начался скандал за скандалом. Была закрыта постановка «Орестея» режиссёра Александра Сокурова. Сорвалась премьера оперы «Евгений Онегин» из-за конфликта Кехмана с режиссёром Михаилом Дотлибовым. Из театра демонстративно ушли оперная певица Елена Образцова и главный дирижёр Андрей Аниханов, который с ужасом рассказывал, как Кехман посоветовал ему «взбодрить» лебедей в «Лебедином озере» коньяком.
Артисты написали письмо Владимиру Путину, в котором, в частности, указывали на то, что в Михайловском теперь устраивают корпоративные вечеринки. Так, на сцену государственного театра выходили Ирина Салтыкова и Валерий Сюткин, а партер на это время превращался в банкетный зал для торжеств, устроенных по заказу крупных бизнес-структур города. Актёры даже обвиняли Кехмана в попытках сдать театр целиком в аренду и переоборудовании репетиционных помещений в офисы.
Впрочем, надо отдать «банановому королю» должное. Назло всем недоброжелателям, судачащим о том, что он ничего не смыслит в искусстве, Владимир Абрамович закончил продюсерский факультет Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства. А наперекор всем обвиняющим в злонамеренном вредительстве театру - вложил в реставрацию Михайловского порядка 20 млн долларов собственных средств.
Кто знает, послужило ли это поводом, но, несмотря на все недовольства петербургской интеллигенции, в 2010 году Кехман был удостоен от министерства культуры премии с говорящим названием «Известность».
Конец империи
Недавно о Кехмане снова заговорили. Российский миллиардер признан… банкротом. Банановая империя JFC рухнула из-за «арабской весны» и финансового кризиса ряда стран Средиземноморья, оставив после себя многомиллиардные долги. Выручка от распродажи имущества корпорации - здания универмага «Фрунзен-
ский», гостиницы «Речная», 50 га в Репино и т. д., а также особняка Кехмана в Пушкине площадью почти 900 кв. м - не покрыла и 1% от долгов предприятия перед банками.
Однако Владимир Абрамович и здесь проявил смекалку, подав иск в Лондонский суд на признание себя банкротом: согласно британским законам, физическое лицо, признанное банкротом, получает легальную защиту от всех коллекторских и судебных действий юридических и физических лиц по взысканию долгов.
Между тем, по мнению некоторых юристов, огромные вливания Кехмана в Михайловский - тоже скользкий момент. Как они были оформлены? Что на них приобрели и на кого зарегистрировали? Возможно, театр - один из активов Кехмана.
Король умер… да здравствует Король?
Режиссёр О. Дмитриев: «Мы в ответе за прошлое» 
Лир по-пекински. Александринский театр открывает 260-й сезон 
Воспитывать чувство родины. Алексей Степанюк о премьерах и скандалах