Елена Петрова, «АиФ-Петербург»: - Михаил Григорьевич, какую «Золушку» вы возрождаете – Кировского или Большого театра?
Михаил Мессерер: - Мы взвесили все «за» и «против» и приняли решение о «Золушке» в постановке Ростислава Захарова. Именно в его хореографии этот балет Прокофьева впервые появился на сцене, и было это в Большом театре в 1945 году, где он затем шёл много лет.
- Вы ведь уже вернули в Михайловский театр такие спектакли советской эпохи, как «Пламя Парижа», «Лауренсия», «Класс-концерт». Почему вам кажется важным это делать?
- Я далеко не единственный, кто видит в тех спектаклях ценность. Если ещё можно восстановить, то нужно это сделать, пока живы люди, которые помнят, в том числе – ваш покорный слуга. А по «Золушке» в 1960 году был снят фильм «Хрустальный башмачок» с примой Большого театра Раисой Стручковой в главной партии. Картина стала для меня подспорьем.
Конечно, кое-что я был вынужден отредактировать, у нас не такая сцена, как в Большом, сейчас другие технологии смены декораций, и мы постарались учесть интересы зрителей сегодняшнего дня.
- Молодые исполнители проявляют энтузиазм, разучивая старый балет?
- Очень большой! Это спектакль, в котором требуется понимание стиля, умение игры в образе. Актерские задачи я ставлю во всех своих спектаклях, а за «Золушку» мы взялись ещё и потому, что в труппе есть великолепные исполнители, способные воплотить эту роль. Её репетируют Анжелина Воронцова, Анастасия Соболева, Элла Перссон, Анна Кулигина, Сабина Яппарова…
- Много времени понадобилось для восстановления балета?
- Мы всегда работаем в сжатые сроки. Возможно, коллеги-профессионалы даже не поверят, но, например, «Дон Кихот» сделали за две недели. В данном случае удобно, что я главный балетмейстер театра и могу варьировать: прибавлять, сокращать репетиции, менять расписание в зависимости от усталости артистов. Таким образом, ухитряемся укладываться в короткое время, не отменяя ни одного спектакля, а у нас идёт четыре-пять балетов в неделю.
Мы ведь театр городского подчинения, финансирование в разы меньше, чем у ближайших конкурентов – Мариинского и Большого театров, с которыми нас, что приятно, сравнивают.
Зачем прыгать под потолок?
- В мае исполняется восемь лет, как вы стали главным балетмейстером Михайловского театра. Приступая к работе, имели конкретный план действий?
- Я приступил совершенно случайно. Руководитель театра Владимир Кехман попросил поставить версию «Лебединого озера», которая некогда шла в Москве, и я думал, что на этом моя деятельность закончится. Когда пригласили возглавить труппу, особенно ничего не планировал, но своей задачей как педагога считал, и считаю сейчас, повышение уровня танцовщиков, и предоставление им материала, благодаря которому они имеют возможность развиваться.
- И, всё-таки, получилось, что вы выстроили собственную линию на возрождение балетов разных эпох?
- Да, я подумал о том, что есть такая возможность, благодаря тому, что сам ещё многое помню. Я всё-таки специалист классического танца и решил приложить усилия в этом направлении. И мне кажется, это было правильное решение, что подтверждают наши успехи в России и за рубежом. Вот в Англии, где уж такие требовательные критики, Михайловскому театру присудили премию лучшей труппы, виденной в Лондоне, а там видели всё.
- Выпускники Академии имени Вагановой исторически ориентированы на работу в Мариинском театре, как же пополняете труппу вы?
- В последние несколько лет очень хорошие ребята из Академии приходят и к нам. Например, Виктор Лебедев, классический танцовщик экстра-класса, сейчас в мире таких - считанные единицы. Недавно Виктор был награждён в Москве призом «Душа танца». К нам приходят и выпускники Московского училища. Собираем артистов со всего мира, из других школ России и бывшего Советского Союза. У нас есть артисты из Новосибирска, Перми, Уфы, Киева, несколько американцев, шведка, японка, словачка, новозеландка. В новом сезоне планирую взять ещё ряд танцовщиков из Европы. Считаю одной из основных задач, чтобы, придя к нам, артисты были соединены в едином стиле.
- На репетициях вы ведь сами показываете все движения, насколько устаёте?
- Не обязательно самому прыгать под потолок, и даже лучше не надо. Необходимо «обозначить» так, чтобы артист понял. Для педагога это очень важно, А работа мне в радость, так что – не устаю.
- В чём русский балет продолжает лидировать в мире?
- В исполнении балетов Чайковского, конечно, у русских артистов пока ещё нет соперников. За редким исключением. В современном балете мы отстали, пока у нас классика сильнее. Но я чувствую, что, наверное, скоро будет сильнее современный танец. Не хотелось бы, чтобы это произошло.
- Почему же во многих труппах жалуются, что артисты не умеют танцевать модерн?
- Русские артисты, которые здесь якобы не могут танцевать ту или иную хореографию, приезжая работать на Запад, на следующий же день всё могут.
Как Ирина стала примой 
Какая история у принца? Леонид Сарафанов - о соперниках и поклонниках