Театр комедии имени Акимова даёт первую премьеру 2017 года - спектакль по пьесе Слаповского «Где зарыта собака». Режиссёр - Сергей Пускепалис, известный киноактёр, за плечами которого более двадцати фильмов.
Тучи разошлись
Елена Петрова, «АиФ-Петербург»: - Сергей, знаю, что как режиссёр вы в основном ставите пьесы Алексея Слаповского. Почему этот автор вам так близок?
Сергей Пускепалис: - Вы хотите, чтобы я объяснил чувство симпатии, которое на самом деле неизъяснимо? Ну, попытаюсь… Можно сказать, что мы с Алексеем Ивановичем из одного города, из Саратова. Там я закончил театральное училище, работал в ТЮЗе, где мы делали его первую пьесу, там же прочитал его первый роман. А позже, учась в Москве у Петра Фоменко, поставил пьесу Слаповского «Номер 27» и привозил спектакль в Петербург на фестиваль «Балтийский дом». Драматургия Слаповского находит отклик у зрителей. «Где зарыта собака» - мировая премьера пьесы, Алексей Иванович только что её написал.
- В Петербурге это будет ваш режиссёрский дебют. Почему для него вы выбрали Театр комедии?
- Во-первых, когда-то здесь уже ставили Слаповского, во-вторых, в театре работал мой учитель Пётр Фоменко. Так что я пришёл к друзьям. Интересно, что удачно сложилось и со съёмками. В Петербурге делали фильм «Трейдер», и у меня были паузы в графике, а потом съёмки и вовсе приостановили, так что все тучи разошлись, и я работал в нормальном режиме.
Медные трубы
- Вы стали чрезвычайно популярны благодаря кино. Насколько эта известность для вас важна?
- Популярность, узнаваемость - это трескотня, которая отвлекает и развращает слабые души, подменяет истину на имитацию. Недаром считается, что самое трудное испытание - медными трубами, оно и стоит после огня и воды. Иногда человек начинает путаться - где он, а где его герой? Вот меня спрашивают, как отношусь к тому, что со мной фотографируются. А я считаю, что снимаются не со мной, а с персонажем, которого зрители полюбили в моём лице, который приходил к ним домой через телевизор. Поэтому я спокоен, даже, напротив, как-то неловко себя чувствую.
- У вас есть свой личный план на 2017 год?
- Внутренне существует, но, конечно, это не какое-то расписание, а скорее смутное интуитивное ощущение. Что-то мне подсказывает, куда надо идти.
В юности я пытался строить планы. Однажды попалась мне хорошая книжка «Мужчинам до 16 лет», в которой рассказывалось, как научиться мастерить, как стать организованным, сильным. Особенно нравились парни на картинках - спортивные, самостоятельные, всё успевающие. Я тянулся к такому образу.
- В кино вы и играете таких героев. Они не изменяют себе в самых жестоких обстоятельствах, на которые так богата российская жизнь.
- У нас почему-то есть ощущение, что мы должны жить в каком-то идеальном мире! Мы надеемся на чудо, ругаемся на других, потому что из-за них всё идёт не так. Но ведь мир такой, какой есть. А мои герои уже живут в идеальном мире, на них давят, их ругают, а они делают своё дело и не печалятся.
- Не хочется ли вам сыграть отрицательный персонаж, «вытащить» из себя новые черты?
- А я новые и не вытаскиваю никогда - что есть, то и есть.
Я ведь в тиши кабинета подолгу не размышляю, не расчленяю себя, а живу как живу. Очень рад, если могу кому-то помочь или кому-то приятен. А если уж не прихожусь ко двору, долго не засиживаюсь.
"Синхрон" в театре и в жизни 
Глубина - от страдания. В чём счастье профессии актёра