Марк Тайманов побеждал в крупнейших международных шахматных турнирах и успешно гастролировал с концертами по всему миру. Встречался с Хрущевым, Фиделем Кастро и Черчиллем, аккомпанировал Полю Робсону. Дружил с Вертинским и Шостаковичем, Талем и Дунаевским. «Моему другу, Марку Тайманову» — фотографию с такой надписью подарил ему Че Гевара. Впрочем, сам маэстро уверяет, что причиной всему… слабый характер.
Мелодия для шахмат
— Я не сумел одно предпочесть другому. Не уверен, что достиг бы большего, предав одну из этих профессий. Но жизнь моя была бы в этом случае значительно менее интересной. Потому что музыка и шахматы — это замечательное сочетание для «ума и сердца».
— Однако в этом отношении вы не первооткрыватель…
— Сергей Прокофьев говорил, что шахматы — его второе я. В 1937 году при большом стечении публики в Доме актера в Москве состоялся знаменитый матч Ойстрах — Прокофьев. Победитель должен был дать концерт в пользу детей Испании. С Ойстрахом мы вообще были большие друзья. Как-то он у меня выиграл и сказал: «Ну все, Маркуша, это наша последняя партия. Хочу, чтобы мы закончили встречи за шахматной доской моей победой».
— Известно, что великолепным оперным голосом обладал и Василий Смыслов.
— Да, у него была мечта — петь на сцене Большого или Кировского театра. Как-то мы пришли к главному дирижеру Мариинки Борису Хайкину, страстному любителю шахмат. Василий Васильевич исполнил несколько сложных арий из оперы «Паяцы», я аккомпанировал. После окончания «концерта» Хайкин сказал с присущим ему юмором: «Мне очень понравились ваш голос, манера пения. У нас в театре сейчас много проблем, и я бы охотно принял вас в труппу, но, если позволите, — при одном условии. Чтобы в афишах могли писать: в роли Елецкого — гроссмейстер Смыслов».
— Еще говорят, что вы прекрасный скрипач.
— Правда? Не знал… У этой легенды свои истоки. В 1936 году совершенно неожиданно группа «Беларусьфильма», которая тогда квартировала в Ленинграде, отобрала меня на главную роль юного скрипача. В финале фильма я должен был исполнять концерт Бетховена с оркестром. За пультом стоял Карл Ильич Элиасберг, музыку к фильму написал Исаак Осипович Дунаевский, моего «отца» играл великий русский актер Владимир Ростиславович Гардин. Словом, подвести их я не мог. Разумеется, исполнял концерт Бетховена не я, а замечательный скрипач Мирон Борисович Полякин. Я должен был только умело имитировать игру.
Кстати, много лет спустя в Россию приехал знаменитый американский скрипач Айзек Штерн. «Знаешь, — сказал он мне,— я провожу мастер-класс с вашими одаренными музыкантами, многие из них великолепно играют. Но мне только однажды удалась увидеть мальчика, который удивительно красиво держал инструмент. В фильме «Концерт Бетховена». — «Айзек, это был не скрипач, а я», — разочаровал я друга.
Картошечка с водчонкой
— Вы хорошо знали Шостаковича. Как гениальность уживалась в нем с простотой?
— Шостакович — это современный князь Мышкин с ясной душой, огромной любовью к людям, желанием всем помочь. Он нередко бывал у нас в доме, мы — у него. Всегда приходил немного смущенный и говорил: «Ну, чем могу помочь? Давайте почищу картошечки, а потом выпьем водчонки».
Как-то я был у него в Москве. В гостиной стоял прекрасный рояль, который подарил Ростропович. Потому что до этого Дмитрий Дмитриевич играл на инструменте, взятом напрокат. Над роялем висели две фотографии — Бетховена и Матвея Блантера. Я спросил, почему такое соседство. Он сказал: «Бетховена я очень люблю, а это — Мотя пришел, повесил, пусть висит».
Шостакович был депутатом Верховного Совета и в определенные часы вел прием граждан. Он часто говорил мне: «Это самые тяжелые дни. Приходят люди, изливают душу. Им трудно, им надо помочь. Я готов: понимаю, что это необходимо, — и ничего не могу сделать. Какой ужас».
— Почему сейчас, когда у нас сытая и относительно благополучная жизнь, нет ярких мелодий, объединяющих людей? А в страшные 1930-е создавались потрясающие фильмы и песни.
— Вы сами сказали: все сыты. Возможно, это одна из причин. В сложности, противоречивости ситуации создаются яркие образы. В темном царстве хочется луча света. Все это выливается в красивые мечты. И потом, великие рождаются не часто. Если недавно был Шостакович, сейчас природа может отдохнуть.
— Но нет и выдающихся шахматистов…
— Для шахмат золотым веком стал XХ. Они были популярны во всем мире. Когда Ботвинник входил в оперу, весь зал вставал и аплодировал. Появился Фишер, который впервые бросил вызов советской гегемонии на шахматной арене. А соперничество двух выдающихся личностей Каспарова и Карпова? За их многолетним поединком следил свесь мир. Это был конфликт индивидуальностей, характеров, мировоззрений.
А потом начался век компьютеров, которые жестоко подавили шахматное искусство. Компьютер «забрал» себе аналитическое мышление, а это одна из самых интересных сторон шахматного творчества. Таким образом, в истории шахмат было 13 бессмертных чемпионов. Начиная от Стейница и заканчивая Каспаровым. Кто был 14-м — вряд ли кто помнит. Как остроумно заметила моя жена, следующий уже 14-а.
Заколдованный Фишер
— Может, деньги виноваты в том, что сегодня техника «подмяла» под себя интеллект?
— В матчах на первенство Совет.-
ского Союза, где играли выдающиеся шахматисты страны (а значит, и мира), первый приз был 500 рублей. Сейчас никто не поверит, что в 1971 году в матче между мной и Фишером призовой фонд составлял три тысячи долларов. Победитель получил две. Сегодня за эти деньги элитарный гроссмейстер не проведет даже сеанса одновременной игры.
В матче-реванше Спасский — Фишер в 1992 году речь шла уже о пяти миллионах долларов. В наши дни два миллиона считаются нормой. Поэтому стали возможны туалетные скандалы между Топаловым и Крамником, на самом деле замечательными гроссмейстерами.
— Вы проиграли Фишеру 0:6. Утверждают, что он обладал магическими способностями.
— Нет, он сам говорил: «Я просто лучше играю». У меня была хорошая подготовка, мне не стыдно за качество игры. Но я впервые столкнулся с шахматистом, который играл почти безошибочно. То есть он делал какие-то неудачные ходы, мог допустить серьезный промах. Но врожденное чувство шахматной гармонии не позволяло ему выйти за рамки допустимого риска. Случалось, что в какой-то партии я должен был выиграть! Об этом говорил весь мой опыт. Но проходил час, а я так и не мог найти решающего хода. Как же так — он что, заколдованный? И здесь я сломался психологически. Его игра была потрясающей.
— Недавно сама жизнь сыграла с вами удивительную партию. В 78 лет вы стали отцом двух очаровательных близнецов.
— Это дар судьбы. Никогда я не испытывал столь радостных эмоций, как сейчас, на склоне лет. Это огромное счастье. Конечно, нам с женой очень трудно, ведь у нас нет ни бабушек, ни дедушек. Но это приятные хлопоты. Меня мои малыши обязывают держаться, долго жить. Впрочем, я ничего не загадываю. Надо быть счастливым сегодня.
Татьяна Устинова: «Надо улыбаться мелочам!»