Перед выборами город был охвачен традиционной горячкой. Власти торопились натворить добрых дел, чтобы потрафить народу. Например, шумно вводились в строй виадук на проспекте Энгельса и кусок КАД, причем разные фрагменты фактически одного и того же объекта открывали дважды: два праздника лучше, чем один. Развязку в Автово тоже приурочили к предвыборной борьбе. Поэтому введение в строй Сенной площади за 4 дня до выборов тоже могло кому-то показаться только лишь предвыборной игрой - но нет, здесь гораздо более сложная и давняя история.
Плановый аврал
Жители окрестностей Сенной, наловчившиеся в последние месяцы скакать по кучам грязи и строительного мусора как горные козлы, утверждают, что перед самым открытием площади на ней царил аврал. Под мокрым снегом и дождем, ночью, при свете прожекторов многие десятки людей делали ту работу, которую вполне можно было в более спокойной обстановке сделать в конце лета. Даже деревьев насажали почти в декабре. Но сроки, вероятно, определяются не здравым смыслом, а чем-то иным. Хотя все дело может быть в исключительной сложности площади как строительного объекта - масса коммуникаций, три станции метро, трамвайные пути. Как считает глава администрации Адмиралтейского района Юнис Лукманов, строитель по профессии, более сложной для реконструкции площади в городе нет.
По площади снова можно проехать на машине, более того, появился паркинг на 200 мест. А вот трамваи не ходят - потому что все равно впереди плановая реконструкция путей на Садовой. Те немногочисленные трамваи, которым все-таки удалось пробраться через площадь, вероятно, попали туда по недосмотру. Унылый надземный вестибюль станции метро "Сенная площадь" стоит в окружении большой стройки. Подземный вестибюль станции "Садовая" обзавелся "вокзальными" дебаркадерами, которые можно увидеть скорее в парижском метро. Зато появились мощение, могучие скамьи, которые хороши уже тем, что их не украдешь, и фонари. В их свете площадь сейчас кажется вдвойне пустой и сиротливой. Чего-то явно не хватает.
Или храм, или метро
Многие люди старшего поколения могут сказать, что не хватает храма Успения Пресвятой Богородицы, построенного Растрелли и Квасовым. Главный архитектор города Олег Харченко даже сказал, что процесс разрушения Сенной площади начался с уничтожения храма - его взорвали в 1961 году якобы с целью освободить место для вестибюля метро, а на самом деле в рамках хрущевской борьбы с "поповским наследием". Ведь этот храм, в котором на богослужении помещалось до 5 тысяч человек, был главным архитектурным сооружением площади, ее стержнем, он встречал каждого, кто въезжал в небольшой тогда еще Петербург со стороны Москвы. Лишившись этого стержня, площадь стала невыразительной.
Есть два пути вернуть лицо площади. Либо надо продумать застройку пустых углов Сенной, которая органично будет сочетаться с историческими зданиями - тогда площадь снова "закроется". Либо надо возвращать на место храм. Второй путь, более популистский, имеет множество подводных камней. Конечно, приятен народу будет тот чиновник или депутат, который начнет провозглашать возвращение храма. Но место храма уже занято - станцией метрополитена. Даже если передвинуть наземный вестибюль в сторону, проблему тоннелей и коммуникаций это перемещение не решит. Выдержит ли изрытая вдоль и поперек площадь строительство большой церкви, не провалится ли что-нибудь рядом, не пострадают ли объекты метрополитена - это большой вопрос. Может так случиться, что горожан поставят перед выбором - или метро, или храм. Но, как утверждает Юнис Лукманов, раньше чем через 5 лет никто строить храма и не собирается.
А пустые углы действительно застраиваются. На одном из них, примыкающем к старинным, но еще крепким складам, строится вторая очередь Сенного рынка (хоть и симпатичный рынок вышел после реконструкции, но уж больно маленький). А на другом углу встанет многоэтажный корпус торгово-развлекательного центра. В него и планируется встроить "перемещенный" вестибюль станции "Сенная площадь". Что же касается здания гауптвахты, где временно мотают срок гады из зоопаркового террариума, то после выезда обитателей террариума на свою историческую родину в Александровский парк (хочется верить, что там для них все-таки будет построено помещение) в симпатичном домике сделают выставочный зал.
Столичная клоака
Когда на прошлой неделе с помпой открывали Сенную площадь, оказалось, что те из случившихся на торжестве зрителей, кому не исполнилось еще 20 лет, просто не помнят на этом месте площади. Для них здесь был вечный забор и какие-то грязные строения за ним. Люди постарше тоже с удивлением обнаружили, что на Сенной много места, более того, это место может быть красивым. Люди, зараженные бациллой скепсиса, утверждают, что красотой здесь и не пахнет, но аккуратнее и чище стало - это факт.
Увы, Сенная площадь всегда ассоциировалась с нечистоплотными торговцами, бомжами и попрошайками, а также дешевыми товарами сомнительного качества. В XIX веке фарш для пирожков в трактиры поставлялся из: выгребных ям, а из куч тряпья, гнившего по всем углам площади, крючочники вытаскивали лоскутья поцелее на продажу. Даже период расцвета площади - с 70-х годов XIX века до революции, когда были построены крытые торговые павильоны по образцу "Чрева Парижа", - до конца не смог выветрить ее нищенского духа. В начале и середине XIX века Сенная была рассадником болезней, нищеты, проституции, пьянства, воровства - изнанки столичной жизни. О местных нравах говорит история холерного бунта 1831 года, когда разъяренная чернь выбрасывала в окно больницы на Сенной докторов, считая их причиной смерти пациентов. А Раскольников больше других мест Петербурга любил Сенную, потому что здесь на его лохмотья никто не обращал внимания.
Даже в относительно сытое советское послевоенное время Сенная имела довольно дурную репутацию. Шпана пела такую песенку:
Не ходи в Апраксин двор,
Там вокруг на воре вор.
Отправляйся на Сенную,
Там обвесят и надуют.
Конечно, можно благоустроить площадь, высадить деревья овалом, разбить цветники вокруг светящейся стеклянной 18-метровой колонны - подарка Франции на 300-летие города. Можно вместо пивнушек организовать бутики, а вместо старушек с носками, вениками и просроченными сырками поставить солидные павильоны, где будут продаваться недешевые вещи. Но тогда надо вычистить и дворы - а сейчас они представляют собой сплошной бомжатник, люди поприличнее выезжают с Сенной при первой же возможности. Как говорит г-н Лукманов, к 300-летию будут благоустроены пять дворов. Но ведь и сами дома на ладан дышат - ветхие коммуналки, в которых бесполезно делать ремонт. В таких домах никто не будет покупать квартиру. Вот когда все это будет приведено в порядок, тогда, пожалуй, Сенная точно отделается от своей славы криминального и грязного места, и все ее бомжеватые обитатели, приуныв, двинутся искать другое место для своих собраний.
Если б крот не торопился, то и зубы не сломал