18 апреля наш город третий раз будет отмечать Международный день памятников и исторических мест. Правда, на Западе этот день отмечают аж с 1984 года, но тот факт, что Петербург поздновато примкнул к празднующим, несколько искупается нашим количеством памятников и исторических мест - весь центр города, да еще и дворцовые пригороды.
Но в этом году День памятников посвящен не дворцам и не особнякам, а промышленной архитектуре, которая относительно недавно стала признаваться ценной с эстетической и исторической точки зрения.
Фабричный город
Экскурсоводы не дадут соврать: перекормленные петербургскими красотами иностранцы уже начинают засыпать между Эрмитажем и Царским Селом. Но когда их катают по Неве и они подплывают к фабрике барона Штиглица (Прядильно-ниточный комбинат имени Кирова), то просыпаются и хватаются за фотоаппараты: "Что это за красота? Чья это прекрасная фабрика? Кто ее построил?"
Действительно, краснокирпичные монументальные корпуса старой мануфактуры, стоящие у одного из самых эффектных петербургских мостов - Большеохтинского, привлекают внимание любого человека с развитым чувством прекрасного. Кто сказал, что фабричное здание не может быть красивым? Барон Людвиг Штиглиц, который основал мануфактуру в 1833 году, считал, что оно и может, и должно производить впечатление. Его сын Александр, унаследовав фабрику, стал одним из самых известных людей страны - и как фабрикант, и как меценат. В 2005-2006 годах Центром национальной славы России осуществляется проект "Служение Отечеству: Забытые имена", посвященный А.Л.Штиглицу.
Отдел промышленной архитектуры Комитета по охране памятников (КГИОП) возглавляет Маргарита Штиглиц, и она, разумеется, не может равнодушно относиться к фабрике, которая принадлежала ее предку. Маргарита Сергеевна показывает многочисленные фотографии:
- Видите три громадные трубы? Они не безымянные, их зовут Вера, Надежда и Любовь. Трубы ведь идут от паровых котлов, а котлы - при машинах, и существовала традиция давать имена каждой заводской паровой машине. Представить себе набережную Невы в этом месте без фабрики Штиглица и ее труб невозможно. А ведь на набережную выходит только часть зданий, мануфактура огромная, занимает целый квартал, даже улица внутри квартала есть - Красных Текстильщиков.
Неповторимо и безвозвратно
К сожалению, заводы и фабрики, занимающие старые здания, не всегда процветают. То одна фабрика объявляется банкротом, то другая. А вместе с предприятием порой приходит конец и зданию - если КГИОП не успевает вмешаться и отстоять индустриальный памятник. По словам Валентины Лелиной, главного специалиста отдела промышленной архитектуры, у нас и имеется так много старых производственных зданий, потому что рабочее сердце города всегда билось в старых стенах.
Маргарита Сергеевна настаивает на необходимости сохранения этих памятников:
- Индустриальная эпоха кончается, и мы переходим в новую фазу, в постиндустриальное общество. Вот церкви разрушили, но их можно восстановить, хотя и с какими-то потерями и искажениями - как, например, храм Христа Спасителя. А фабрику или завод никто никогда в жизни не построит заново. Религия все равно существует, а потребности в заводах и фабриках уже нет и не будет. Мы утратим целый пласт нашей истории, культуры, традиций трудового народа, социальные традиции. Уйдет в прошлое материальная среда с ее архитектурными сооружениями, которые сами по себе еще и тем интересны архитекторам и инженерам, что там впервые применялись многие конструкции. Вот, например, прообраз конструкций круглых залов - концертных площадок, спортивных арен - это перекрытия, которые использовались в газгольдерах. Многие конструкции, разработанные для промышленной архитектуры, потом переходили в общественные здания. Современная архитектура зарождалась в промышленной архитектуре конца XIX - начала XX века.
Тем горше сознавать, что некоторые уникальные памятники промышленной архитектуры утрачены навсегда, причем не по злому умыслу, а по бесхозяйственности. Так, одни колонны оставались от склада - единственного в Петербурге строения, к которому приложил руку Робер Майяр, знаменитый швейцарский инженер-строитель, одним из первых оценивший возможности железобетона. Грибовидные колонны, которые можно увидеть в каждом учебнике по архитектуре, сиротливо стояли на Гутуевском острове посреди груд мусора и кустов бурьяна - само здание давно рухнуло. А теперь нет и колонн.
Под угрозой еще один шедевр промышленной архитектуры - водонапорная башня, построенная по проекту Якова Чернихова. Она стоит на территории бывшего завода "Красный гвоздильщик" на 25-й линии В.О. Выполненная в традициях конструктивизма, башня в то же время настолько необычна по форме, что даже сейчас, будучи полностью ободранной, поросшей деревьями, она производит впечатление. Внук автора постройки архитектор Андрей Чернихов предлагал хозяевам предприятия продать ему башню, которую он надеялся реанимировать и сделать из нее культурный объект, но те наотрез отказались. Архитекторы всех стран приезжают на задворки Васильевского, чтобы осмотреть уникальное здание, но внешний вид башни указывает на то, что еще немного - и она погибнет. Ее хозяева давно разобрали бы постройку, но тогда придется иметь дело с КГИОПом, поэтому они, вероятно, терпеливо ждут, когда надоевшая им "ветошь" рухнет сама.
Жить в водонапорке
Трудно сказать, долго ли еще протянет солодовня пивоваренного завода "Бавария" - хотя здание не приватизировано предприятием, но оно находится в глубине заводской территории, и все попытки потенциальных инвесторов подступиться к нему натыкаются на глухую стену непонимания со стороны пивоваров. Еще много лет назад пивзавод хотел избавиться от солодовни, которая, как казалось тогдашней администрации, только зря место занимает. Туда даже заложили взрывчатку. Чудом удалось отстоять мощное здание, но, пока нет хозяина, оно продолжает разрушаться.
А ведь есть и другие примеры. Давно нет объединения "Красный треугольник", и даже ходили слухи, что старые корпуса на Обводном будут снесены, но нашелся новый хозяин - ООО "АТР "Треугольник"", который начал и успешно ведет реставрацию. В тех зданиях, которые уже приведены в порядок, размещены офисы и мелкие предприятия, но единый стиль комплекса полностью сохранен. Ничем не хуже бывший телефонный завод Эриксона на Большом Сампсониевском - там офисный центр ООО "СПб Невка". Новые хозяева не только привели в порядок фасады - они восстановили и внутренний двор.
На Западе старые индустриальные здания используют очень разнообразно: под музеи и культурно-досуговые центры, ремесленные училища, там размещают офисы и даже элитное жилье. Жить в старой водонапорке стало модно. Но до нас эта мода еще не дошла. Пока у нас модно всеми силами добиваться сноса прекрасных образцов промышленной архитектуры, чтобы на их месте потом городить безвкусные коробки из стекла и бетона, в которые развитые страны "наигрались" лет тридцать назад.
Реставратор - это реаниматор 
Оптом и в розницу. Архитектурные памятники Петербурга распродают в сети