Дмитрий Вересов: "Книги делаются, как чипсы"

Его романы про Черного ворона вышли тиражом четыре миллиона, а сериалы собирают у телевизоров всю страну.

Групповщиной не занимается

Сам Дмитрий Вересов далек от эпатажа: на тусовки не ходит, в телешоу не замечен, в депутаты не баллотируется. Кое-кто из читателей даже думает, что под этой фамилией скрывается группа "литературных негров"...

- Нет, хоть в соавторстве мне писать и доводилось, "афроамериканцы" под этой фамилией не скрываются, - говорит Дмитрий Александрович. - Правда, Вересов - это псевдоним, моя настоящая фамилия Прияткин. Почему отказался от такой "приятной" фамилии? В свое время я работал в издатель.-

стве редактором. И "зарубал" многие рукописи. И вот коллеги и начальство предложили написать что-нибудь самому. Тогда я принес несколько глав "Черного ворона". А поскольку в успехе не был уверен, то и подписался фамилией бабушки.

- Почему вас потянуло к мистике? Не была ли ваша бабушка ворожеей?

- Прямой зависимости здесь нет. Во многом это связано, конечно, с местом расположения моего родного города Петербурга. Четыре тысячи лет назад здесь было море. Появление нашего города связано, по преданию, с духами Ладоги. Море и сегодня стремится вернуться на свое место: наводнения случаются постоянно.

- Вы верите в сверхъестественное?

- Не скажу, что верю в полном смысле слова. Думаю, что есть связь с тонкими мирами. Но если бы нам было дано знать какая, мы бы обязательно знали. Однако какое-то предвидение все же есть. Вот однажды я отправился на какую-то необязательную встречу. Ехал на метро три остановки, и на каждой выходил, подсознательно желая вернуться домой. Все-таки побывал на мероприятии. А когда вернулся домой, то застал жену и детей, которые вытаскивали из пожара остатки домашнего скарба...

Портрет времени

- Помимо мистики в ваших романах много точных исторических и бытовых деталей. Это и городские пейзажи, события советской и постсоветской жизни...

- Да и у многих моих героев есть реальные прототипы, правда, неполные - что-то от одного, что-то от другого. Эти-то прототипы и живут настоящей жизнью. Бывший офицер "Рафалович" становится на излете советской власти бизнесменом и попадает за решетку. Потом новый старт - и пока все более чем успешно... "Татьяна Захаржевская" тоже занимается бизнесом в Европе, растит дочь. "Иван Ларин" - известный художник, очень неплохо обозначивший себя и в литературе.

Заметьте, что во все времена литераторы писали современные хроники через истории семей. Это были произведения Теодора Драйзера, даже его "Американская трагедия". Это и Голсуорси, "Клим Самгин" Максима Горького. И в советское время - Юрий Трифонов, "Дом на набережной".

И я по мере сил и в "Черном вороне", и в других своих романах стараюсь создать штрихи к портрету времени.

- Вас не удручает, что сейчас большинство наших соотечественников читают книги, чтобы узнать, кто кого убил или кто с кем спал? На серьезную литературу спрос все меньше...

- Меня волнует не то, что стало меньше читателей, а то, что стало много писателей.

- Простите, а писателями вы кого называете? Ксюшу Собчак, Оксану Робски и ребят из "Дома-2"?

- Впечатление такое, что все мало-мальски "раскрученные" персонажи - от политики, от спорта, от бизнеса и, само собой, от шоу-бизнеса - считают своим долгом отметиться и "книжным продуктом". Теперь вот и один гламурный сутенер поделился с народом откровениями. Книжные "бренды" становятся, по существу, неотличимы от торговых марок чипсов, футболок, шипучки... Главное, что "бизнес-проекты" с их миллионными рекламными бюджетами и медийной поддержкой вытесняют профессиональную литературу (и не только "серьезную", но и так называемые популярные жанры) на периферию читательского спроса.

Ницше - прикольный чувак

- Вам не хотелось бы вернуть если уж и не цензуру, то хотя бы художественные советы?

- Цензура ни к чему хорошему не приводит. Ни один чиновник, будь он хоть трижды профессор изящных искусств, не в состоянии, да и не вправе, решать, что можно читать и смотреть, а что нельзя.

И уж совсем нелепыми, если не сказать идиотскими, выглядят законодательные инициативы по укреплению чистоты русского языка. Попробуйте-ка "запретить употребление иностранных слов в официальных документах", когда "официальные документы" - это уже сочетание двух иностранных слов. Давайте просто думать о культуре речи - и, может быть, у наших государственных мужей будет чуть меньше "прОтоколов о намерЕниях", у наших правоохранителей - "возбУжденных" дел и "осУжденных" граждан, а у предпринимателей - "прейскурантов цен на сервисное обслуживание". А ПРЕВЕДЫ и МЕДВЕДЫ, приевшись, отомрут сами собой.

Кстати, очень хорошее начинание - плакаты в метро с примерами правильного и неправильного словоупотребления. По-моему, инициатором этой идеи выступила Людмила Алексеевна Вербицкая. Честь ей и хвала.

Но какой-то отбор издаваемых книг нужен, хотя бы на уровне профпригодности: что проходимо, а что совсем уж "за гранью добра и зла". Конечно, профессиональные худосоветы в этом плане были бы более свободны, чем издатель.

В большинстве развитых стран ведущие газеты имеют многостраничные литературные приложения - своего рода лоции в книжном океане. Да и издательства не стесняются продвигать действительно хорошие книги, а не только ловкие коммерческие поделки типа "Кода да Винчи". У нас пока все иначе: авторитетных книжных обозрений практически нет, а книжный рынок - это рынок "быстрых" денег, получаемых в основном за счет реализации продукции одноразовой.

- То, что в современных книгах писатели употребляют десяток слов наподобие Эллочки-людоедки, - это еще полбеды. Но теперь выходит масса книг на тюремном сленге и с матом через слово. Как вы к этому относитесь?

- К этому - плохо. Хотя... некоторые темы и типажи другим языком и не опишешь. Лично мне такие темы и типажи малоинтересны. Ненормативная лексика - это как перец в супе. Однако суп не может состоять из одного перца!

-. Как привить любовь к литературе?

- А как вообще привить любовь к чему-то хорошему? Развитием интереса, авторитетным мнением, личным примером... Мы стараемся всей семьей прививать любовь к литературе. Я десять лет преподавал в нашем Университете зарубежную литературу. Моя жена - преподаватель английского языка и литературы в специализированной школе - написала учебник, по которому ребятам интересно учиться. Увы, нашей школьной программой ни развитие хорошего вкуса, ни выработка интереса к изучаемому предмету - я не только про литературу! - не предусмотрены. Тут уже дело в таланте учителя, да и родителей тоже. Есть - повезло человеку. Нет - приходится самому доходить, постепенно. Вот я, например, посмотрел, что моя младшая дочь, тогда еще школьница, читала Ницше - "прикольный чувак!"

Смотрите также:

• Татьяна Толстая: «Неприятно видеть свои тексты на иностранном языке» →
• Серафима Чеботарь: Виталий Вульф - муза моего творчества →
• Посмотреть в зеркало →