Санкт-Петербург, 19 марта – «АиФ-Петербург». Сейчас Александр Сокуров начинает работу над новым фильмом, но и вопросы общественной жизни, в центре которой он всегда находится, не устают его волновать.
Опыт Петра
Современная ситуация в России такова, что народ понимает - нужны перемены.
Я убедился в этом, слушая разных людей. Такого полного понимания раньше не было. Теперь - есть. Уверен, что оно есть и в правительстве, да и президент, вероятно, думает так же. Но для перемен нужна политическая воля, серьёзные решения. К сожалению, руководство страны на это не идёт. То ли потому, что не видит настоящую поддержку, то ли из-за противодействия каких-то финансовых кругов, которые осознают, что решительные изменения повлияют на их статус, личное положение. Противодействие есть и от церковных иерархов, и от художественной интеллигенции.
В России сегодня - абсолютно оригинальная ситуация: все понимают, все хотят, но все боятся. Но сама система себя не изменит. Я как-то говорил с руководителями города: давайте для передачи опыта пригласим в отделы полиции, в местные администрации людей из Германии, Голландии.
В ответ: «Ну как же можно?!»
А ведь Пётр Первый приглашал европейцев, учился… Ни одна больная проблема страны пока не является неразрешимой.
И коррупцию можно победить, имея политическую волю и проводя структурную работу. Если, конечно, нам дорого Российское государство. Для меня оно - институт для развития культуры, образования, защиты людей разных слоёв, справедливости и возможности жить в такой большой стране. Ведь если у нас не хватит духу взять себя в
руки, может наступить такое время, когда Россия окажется для нас слишком большой.
Я участвую во многих общественных советах, в том числе - при прокуратуре. Это связано с моим большим волнением по поводу того, как государство выстраивает отношения с молодёжью, её протестными выступлениями. Оно использует силовой механизм. А политизация юных идёт, в том числе - в сторону анархическую. Многое стало напоминать ситуацию, сложившуюся накануне 1917 года. Все проблемы начинаются с молодого мужского населения страны. Это люди очень разные по национальности, взглядам, уровню образования и культуры, социальному положению. И здесь кроется источник взрывоопасности. Будущее России зависит от того, какая каша варится в этих молодых головах. От того, кто её готовит, какие дрова подкидывает.
А ведь состояние российского образования, школы сейчас таково, что многие считают это национальной трагедией. Культура потеряла взаимодействие с большой массой молодых, она всё больше проигрывает сражение за их души.
На телевидении во главе угла - частные, материальные и партийные интересы, которые становятся выше общенациональных. Состояние общества неврастенично, не направлено на доверие. На всех уровнях общественного сознания - дикость: взвинченная реакция на гомосексуализм, нападки на Эрмитаж и музей Набокова. Такое активное вмешательство в культуру общественных, религиозных организаций, как в сегодняшней России, существует разве что в мусульманских странах. Это - цензура. При этом мы, деятели культуры, во многие области жизни даже не заглядываем. Вот и не знаем современного человека так, как знали своих современников Толстой, Чехов, Достоевский.
Не спасли!
Много лет я занимаюсь градозащитной деятельностью, но не вижу никакого результата. Из десяти моих предложений для изменения жизни города девять никогда не выполняются. Всё превращается в утопию. Несмотря на сопротивление общественности, мы не смогли защитить целый ряд зданий, они были снесены.
Я не мастер подковёрной борьбы, и меня просто водят за нос. Вот я выступал на круглом столе, посвящённом вопросам градостроения. Это снимали несколько телеканалов, но ни один не показал! Так в демократическом обществе не делается, мы находимся в состоянии борьбы, а не мира. И, конечно, пессимистически я понял, что «вопросы» решаются не на общественных обсуждениях, а в чиновничьих кабинетах или финансовых кругах.
Когда мы, градозащитники, встречались с губернатором Валентиной Матвиенко, надеялись, что поможем власти разобраться с тем, что происходит. На первую же встречу принесли карту, где были отмечены снесённые здания, имеющие историческую ценность. Но сносы продолжались. Очевидно, шло сильное лоббирование со стороны строительных компаний.
А когда мы спросили, сколько же всего зданий строится в Петербурге, ответа так и не получили. Нынешние власти и вовсе не идут на диалог. Но несмотря ни на что, защита и сохранение культурных ценностей остаются для меня, как гражданина, задачами первостепенной важности.
Больная корова
Я потерпел личное поражение в противодействии гибели «Ленфильма». Студию можно сравнить с коровой, которую нужно пасти каждый день. Она больная, её надо лечить, восстанавливать здоровье по-настоящему, может, оперировать, но заниматься каждый день. А Фёдор Бондарчук, председатель совета директоров «Ленфильма», хотя энергии у него хватает, не может ежедневно быть в Петербурге.
Меня подозревают в корыстных интересах по отношению к «Ленфильму», но сам я на студии давно не снимаю. Да и в России тоже, потому что трудно найти деньги на кино. Сейчас начал работать над документальным фильмом о спасении Лувра в годы Второй мировой войны - французами и немцами. Финансирование осуществляют Франция и Германия. В России же трудно не только со съёмками, но и с прокатом отечественного кино. Все крупнейшие сети принадлежат иностранцам. Естественно, что приоритет - за американскими фильмами. Тем не менее я доволен прокатом «Фауста». Но! Картина сделана по самым современным технологиям, и аппаратура для показа должна быть соответствующая.
Так, в крупнейшем волжском городе Ульяновске понадобились усилия губернатора и двух заводов, чтобы её обеспечить. Поэтому я благодарен тем, кто делает кино доступным: в Интернете, даже на нелицензионных дисках. Искусство должно быть доступным. Выскажу экстраординарную мысль: интересы культуры выше интересов народа и государства. Культура обеспечивает существование цивилизации.
Медведев: «Никакого дефлота в России быть не может» 
Служение народу или самообслуживание. Для кого работают российские чиновники? 
Какое будущее мы строим? Эксперт об оттоке капитала и «газовом проклятье»