Протяжное, надрывное, пьяное или вкрадчивое: «Подайте Христа ради», «на хлеб», «на бухло», «на монастырь» - слышал каждый житель Северной столицы. В городе огромное количество попрошаек, которые придумывают всё новые способы выпросить денег. «АиФ-Петербург» пытался разобраться, скольким из них действительно нужна помощь?
Страшная болезнь
У станции метро на Васильевском острове традиционно стоят бабулька и старичок с иконкой. Но в последнее время появились ещё два мужика с пропитыми лицами.
- Подайте на хлеб, - просит первый.
- Христа ради, братья и сёстры, православные, кто чем может, - подвывает второй, потряхивая иконкой. Начинаю расспрашивать их, кто да откуда. Один тут же ныряет в соседний двор, второй жалуется, что болен.
- Какая болезнь? - Интересуюсь.
- Страшная… Не могу работать, ничего не могу!
- Да врёт он всё, алкоголик, - возмущается старушка, продающая недалеко огурцы. - Не верьте ему и не давайте. Он всё пропьёт. Рядом тут в коммуналке живёт, вся семья у них запойная.
- Вот я и говорю: страшная болезнь, - вздыхает попрошайка. - Дай рублей 50, а?
Пытаюсь узнать, сколько он в день зарабатывает, но мужчина отворачивается и отходит. Решаю сменить точку и спускаюсь в метро. В вагон заходит девушка с искалеченными ногами. Припоминаю, что раньше они были «загнуты» в другую сторону, и передвигалась она на костылях. Теперь же спокойно идёт между пассажиров, умоляя дать денег на операцию. Но как только начинаю спрашивать о диагнозе, о том, куда она обращалась за помощью, происходит чудесное исцеление - девушка резво выскакивает из вагона.
У Гостиного двора много тех, кто просит подать. Есть мужчина, годами собирающий на лекарства, старушки всех мастей. Подхожу к одной - божий одуванчик с георгиевской ленточкой. Спрашиваю, есть ли у неё дом, дети, может, нужна помощь? Бабушка гневно смотрит на меня: «Что привязалась? Иди на…» Пытаю счастье со старичком в пиджаке.
- Я не какой-то бомж, у меня и квартира есть, - гордо говорит он. - А это прибавка к пенсии. Сам по себе тут, никто не заставляет. Ничего не знаю ни про какую мафию. Дай, сколько не жалко, дедушке на хлеб с маслом.
Ролевые игры
В последнее время попрошаек в Петербурге стало больше. Взять тех же нищих с собаками на Васильевском острове. Собирают милостыню якобы на корм своим питомцам. Собаки вечно спят.
- Они накачивают животных снотворным или просто не кормят, - возмущается Елена Крылова, волонтёр группы «Защита животных». - Мы несколько раз покупали таких собак и кошек. Причём они были в ужасном состоянии! А эти люди тут же находили новых. Петербуржцы думают, что помогают животным, а на самом деле обогащают этих аферистов.
Играют «нищие» и на иных чувствах людей. В подземных переходах работают «беременные» девушки. Сидят на коленях и молча вглядываются в лица горожан. Годы идут, роженицы всё сидят, а люди всё подают. Постояв незаметно рядом с одной из них, посчитала улов - 500 рублей за 20 минут. Нередко по вагонам идут инвалиды, кто в коляске, кто на костылях. Как говорят волонтёры благотворительных организаций, многие приезжают на заработки из Ленобласти и других городов. И из тех, что выдают себя за героев войны, настоящих - нет. Сегодня к этим типажам прибавились псевдобеженцы. Пишут на картонках: «Две недели, как приехали из Донецка. Статуса беженца ещё нет. Помогите, братья-славяне». В том же метро одна из закутанных в платки и тряпки особа бьёт челом в пол. Рядом с брошенной мелочью - украинский паспорт. Хотя ещё недавно была иконка. Вместе с обществом меняются и роли нищих. Сейчас многие просят подать: «на водку», «опохмел», «бухло» или «закусь». Это модно.
Подать или помочь?
Специалисты говорят, что около 90% тех, кто просит милостыню, - профессиональные попрошайки. Это бизнес. Один человек может собрать до 70 тысяч рублей в месяц. Кто-то сам по себе начинает просить, а кого-то заставляет «нищенская мафия». Этим летом в Петербурге судили парочку цыган-рабовладельцев. Иван Парник и его жена Феодора Стойка 10 лет завлекали в Петербург мигрантов, инвалидов, обещая работу.
А по приезде отбирали документы и пытками заставляли просить милостыню. За малейшие провинности избивали и уродовали.
Поймать их удалось, когда одна из работниц сбежала и обратилась в полицию. Парочке и четырём надсмотрщикам грозит 10 лет тюрьмы. Но следователи подозревают, что у них были сообщники. Вот только выйти на них не могут.
Впрочем, эта проблема стоит во многих странах. В Париже нельзя попрошайничать у достопримечательностей, в Финляндии, Латвии и Литве за это штрафуют, в Англии - сажают в тюрьму. Но искоренить проблему не могут. Сейчас в Европе и на Западе практикуют иной подход - вместо денег дают брошюрки с контактами ночлежек, центров помощи, благотворительных организаций. Возможно, это единственно верный выход. Ведь пока есть те, кто подают деньги, будут и те, кто их просит. Загвоздка в том, что в Петербурге нет стольких ночлежек, благотворительных организаций или кризисных центров, чтобы помочь всем нуждающимся.
Есть и другие проблемы!
Андрей Анохин, депутат ЗакСа, зампредседателя Комиссии по вопросам правопорядка и законности:
- Да, конечно, есть люди, которые вынуждены выходить на улицу с протянутой рукой. Есть те, кто профессионально зарабатывает этим на жизнь, при этом особо не бедствуя. Пожалуй, их большинство. Тем не менее это не самая острая проблема в Петербурге на сегодня, поэтому наша комиссия не уделяла ей отдельного внимания. В городе есть люди, которые из-за событий в обществе, перестройки, потери работы, кризиса и прочих проблем оказались на грани социального выживания. И на данном этапе надо направить силы на помощь им, чтобы они не оказались на улице. Есть проблемы, связанные с криминалом, нелегальной миграцией, организацией массовых борделей на территории Петербурга. И ещё множество других острейших социальных моментов, которые для депутатов Законодательного собрания - приоритетны.
К сожалению, нуждающиеся всегда были в нашем обществе и, наверное, будут. Поэтому попрошайничество - это своего рода печальная, но традиционная часть нашей жизни. Сам я всегда подаю тем, кто просит милостыню. Обычно это происходит, когда выхожу из церкви или когда ко мне подходят пожилые люди, бабушки и дедушки. Мне кажется, пусть лучше человек ради выживания просит милостыню у других, нежели погибнет где-то от голода.
Бездомный не просит
Григорий Свердлин, директор Петербургской благотворительной общественной организации «Ночлежка»:
- В Петербурге около 60 тысяч уличных бездомных. Но они довольно редко пытаются подзаработать, собирая милостыню. Большая часть попрошаек - это профессиональные нищие, мошенники. Конечно, бывает, что произошла какая-то трагедия, и люди вдруг стали просить помочь. Но в основном орудуют организованные преступные группы, которые эксплуатируют людей. Неоднократно к нам приходили люди, которые говорили, что были в рабстве, их заставляли попрошайничать.
Да и наличие квартиры - не гарантия того, что у человека всё прекрасно. По сути, когда бабушки продают книги, герань, игрушки или вязаные вещи - это такая завуалированная просьба о помощи. Эти вещи никому не нужны, но люди покупают их из сострадания. Это серьёзная проблема, и она требует комплексного решения. Невозможно выселить всех попрошаек или бездомных за город. Хотя некоторые законотворцы и предлагают так поступить. Борьба должна вестись с причинами, по которым люди оказываются на улице, начинают просить милостыню. Каждый пятый бездомный - это жертва чёрных риэлторов. Нередко на улице оказываются выпускники детских домов, которые не интегрированы в современное общество. Трудовые мигранты, которые приехали на заработки и были обмануты, и т. д. Должна быть система помощи, взаимодействие общественных организаций и государственных структур. Сегодня этого нет.
А отдельные программы такому количеству людей не помогут.
Кстати
В июне Виталий Милонов, депутат ЗакСа Петербурга, предложил лечить и принудительно заставлять работать попрошаек. А тех, кто вынуждает этим заниматься других людей, - сажать в тюрьму. Но пока эта идея не нашла поддержки у его коллег.
Извечная беда
Проблема нищих и попрошаек - одна из вечных. В начале XVIII века их стало так много, что Петру I пришлось запрещать нищим переходить из одного города или уезда в другой. Но их количество росло. Крупные города настолько переполнились попрошайками, что ходить по улицам было сложно. В 1705 году Пётр издал указ о телесном наказании для нищих и штрафах для тех, кто подаёт милостыню. При монастырях появились приюты, мастерские и работные дома для нуждающихся. В 1712 году нищих обязали жить в богадельнях, но многие регистрировались там, а сами продолжали попрошайничать и не работать. Уже в то время историки отмечали, что многих нищих устраивает их образ жизни. Появляются целые семьи, предпочитающие праздно шататься по улице с протянутой рукой.
Многие российские императоры пытались побороть это явление. Нищим помогали городские комитеты призрения. Дряхлых и больных помещали в больницы, здоровых отправляли на фабрики или же в мастерские. Создавались попечительские организации и благотворительные фонды. Однако к 1900 году в России уже были свои криминальные шайки попрошаек.
Главу «мафии попрошаек» в метро хотят отправить в психбольницу в Петербурге 
Завершено расследование дела главаря петербургских попрошаек 
Цыгане заставляли мигрантов попрошайничать в метро 
Правда и вымысел о нищенской мафии 
Михаил Шемякин: «Родину не выбирают»