У человечества есть две крайности: одни его представители нещадно эксплуатируют природу, другие так рвутся ее защищать, что готовы упразднить все достижения цивилизации, призывая отказаться от электричества, химии и атомной энергетики. Вторых, правда, куда меньше, чем первых. Но не мешало бы увеличить количество умеренных защитников природы, которые, признавая право человека на его достижения, требуют признания права природы на существование хотя бы в некоторых специально отведенных для этого местах.
Сами мы не местные...
Места такие называются "особо охраняемыми территориями". Бывают они как федерального значения и подчинения, так и местного. Федеральные, соответственно, кормятся на федеральные деньги - что из Москвы дадут, и, хотя формально их статус выше, чем охраняемые территории местного значения, порой отдаленность прокормителя играет печальную роль.
Таких территорий у нас в Ленобласти две - Нижне-Свирский заповедник и заказник "Мшинское болото". Нижне-Свирский заповедник расположен в Лодейнопольском районе в глуши - между Свирью и Ладогой лежит болотистая тайга, местами непроходимая. Конечно, там встречаются деревни и живут люди, но их очень мало. Заповедник числится орнитологическим - то есть прежде всего здесь охраняются редкие виды птиц, которым в здешних местах и болотах раздолье. Символ заповедника - орлан-белохвост, птица, ставшая настолько редкой, что увидеть ее можно практически только на картинке.
Естественно, что охраняют не только птиц - всякая охота запрещена в заповеднике, в котором порой трудно разминуться с бурым медведем. Запрещены даже такие как будто невинные промыслы, как сбор черники. Считается, что за последние лет двадцать в этих лесах человек не сделал ничего - не рубил деревья, не убирал сухостой, вообще никак не вмешивался в жизнь природы. Если случается пожар, то его только тушат, но потом никаких мер типа вывоза обгоревших стволов и насаждения новых деревьев не проводится. Задача человека - наблюдать жизнь природы в ее первозданности, изучать и мешать проникновению двуногих в жизнь четвероногих, пернатых и чешуйчатых. И выясняется, что лес чудесно чувствует себя без нас.
Чей валун?
У Мшинского болота другая функция: если в заповедниках категорически запрещена любая хозяйственная деятельность человека, то в заказниках охране подлежит лишь часть природных ресурсов. Например, в ботанических заказниках нельзя рубить лес, в гидрологических - заготавливать торф. Гулять там можно всем, а вот устраивать становища с палаткой и жечь костры нельзя. Мшинский заказник охраняет болотную флору и фауну. Здесь запрещены добыча торфа, любое строительство, включая дачное, рубка леса, езда вне дорог, охота на боровую дичь и пр. Можно собирать грибы и ягоды, ловить рыбу, а также вообще жить в местных деревнях. Ведь на территории заказника оказалось несколько населенных пунктов и крестьянских хозяйств.
Статус ниже - природные памятники местного значения. Их довольно много: 14 памятников природы, 22 заказника и 37 прочих "особо охраняемых территорий". Все они ежегодно пересчитываются Комитетом по природным ресурсам администрации Ленобласти, и из года в год их становится все больше. Как раз сейчас проходит утверждение в статусе "особо охраняемой территории" валуна Петровицкий (на фото) - он стоит на краю глинта в урочище Петровицы между Глобицами и Копорьем. Казалось бы - что возиться с одной каменюкой? Но этот ледниковый валун фантастической для здешних мест величины и красоты нуждается в заботе и охране. Некий поганец на нем уже выбил имя "Ольга", а другие поганцы разводят возле него костры, кидают вокруг мусор. Известны случаи, когда ледниковые валуны были взорваны - некто купит землю при валуне и решит, что он ему вид на парник и туалет закрывает. А если валун считается охраняемым, любой его осквернитель рискует предстать перед судом.
Любопытно, что в последние годы многие районные администрации бросились пересчитывать свои природные ценности. Особенно в этом преуспели западные районы, где населения больше, чем природы, а на востоке, где между деревнями три дня тайги, по-прежнему больше озабочены продажей этой самой природы подороже на корню. В Ломоносовском и Волосовском районах, к примеру, возятся с каждым болотом и каждым валуном, а Тихвинский и Подпорожский не могут уследить за варварской вырубкой леса.
Ошибочка вышла
Но и местные, и федеральные "особо охраняемые территории" в последнее время лихорадит. Виной тому разосланное в начале декабря по всем заповедникам и национальным паркам письмо Министерства природы, в котором выражалось глубокое сомнение в целесообразности существования природоохранных комплексов. Через несколько дней письмо признали "ошибочным", послав вслед другое письмо - мол, в министерстве ошиблись, никто никого не хотел закрывать, а страшное послание было послано по недоразумению.
Естественно, никто из сотрудников заповедников, национальных парков и заказников не верит в "ошибку". Да, по ошибке можно послать письмо, которое посылать не надо, но сначала его надо написать. Трудно себе представить шутников из министерства, которые хотели всех разыграть. Люди, которые помнят, как в 1951 году закрыли 88 заповедников, а в 1961-м - еще 16, таких шуток не понимают. Пресс-служба Минприроды уверяет, что произошло "досадное недоразумение". А руководитель департамента особо охраняемых природных территорий, объектов и сохранения биоразнообразия А. Амирханов заявил, что если и последуют изменения в тексте федерального закона об особо охраняемых природных территориях, то только в лучшую сторону. Правда, не оговаривается, кому именно от этих изменений будет лучше - природным объектам или тем, кто их хотел бы приватизировать. Одно изменение уже произошло - 12 сентября от Сочинского национального парка отрезали 10 тысяч гектаров и отдали под охотничий заказник.
Больницу отстояли. Но сплочённости россиянам ещё надо учиться 
Крестовый поход против… культуры 
Кто защитит Петербург? Дмитрий Литвинов – об охране культурного наследия 
Почему власть боится дискуссий. Юрий Светов о историческом наследии 
Омбудсмен Игорь Михайлов: гласность посильнее прокуроров