Как известно, натура для художника бывает мертвой и живой. "Мертвая натура" - натюрморт, его как положишь, так он и не шелохнется. Живая же натура поставляется натурщиками, которые чаще всего встречаются в художественных учебных заведениях. Многие граждане, никогда не наблюдавшие процесса позирования, уверены, что делать это проще простого: знай себе стой (сиди, лежи), а потом твое изображение непременно займет место если не в Лувре, то в картинной галерее Урюпинска - уж точно.
Живая натура
Ох, как заблуждаются граждане: Начнем с того, что натурщик в оговоренной позе пребывает довольно долго. Вот вы стоите в очереди, ведь с ноги на ногу, небось, переминаетесь, за ухом почесываете, даже сидя в парке на скамейке позволяете себе сощурить нос на солнышко или отмахнуться от мухи. А натурщик не имеет права шевелиться. Или, быстро пошевелившись, надо снова принять ту же самую позу, чтобы свет и тени легли точно так же, как до шевеления. Одна начинающая натурщица села в интересную позу, посидела с загадочным лицом, а потом брякнулась со своего насеста (другими словами это шаткое седалище не назовешь), хорошо хоть не расшиблась. Она пережала себе какой-то сосуд, отчего потеряла сознание.
Профессиональные натурщики все, похоже, работают за интерес. Ведь денежное вознаграждение за их труды мизерное: одетый натурщик получает в час 21 рубль 60 копеек, обнаженный - 28 рублей 80 копеек. Поэтому завсегдатаи-профессионалы делятся на две категории: "музы" и "эксгибиционисты".
"Музы" (ими могут быть и мужчины) тешат себя надеждой, что они помогают становлению юных художников, а кто-то и знаменитостью станет с портретом, на котором она (он), муза, запечатлится. Может, работа эта ученическая потом будет приобретена хорошим музеем, и восторженные посетители лицо и торс музы узрят с благоговением. Среди таких муз - одна пожилая женщина, которая вообще-то работает на тяжелой работе (то ли шпалы таскает, то ли ведра с грязной водой), а в свободное время "отдыхает" перед студентами. Она вся так и светится сознанием своей нужности. У "музы", правда, есть дурная привычка давать советы студентам, как лучше ее изобразить, чтобы с этим портретом войти в историю, но по мере роста профессионализма и с той, и с другой стороны диалоги обычно прекращаются.
Черт не получается
"Эксгибиционисты" (это в основном те, кто позирует в обнаженном виде) озабочены понятно чем - никто, видимо, на них не смотрит, а здесь и голый сидишь, и пользу обществу приносишь. К сожалению, не все натурщики понимают, что мыться надо не раз в неделю, а по крайней мере перед каждым сеансом. Есть один такой персонаж - довольно молодой, сильно волосатый, с кулоном в виде звезды Давида на груди, с леопардовыми трусами, завернутыми в попу, - вот он точно моется по воскресеньям, потому что в понедельник рядом с ним еще можно сидеть, а в четверг студенткам, которым он отчаянно строит глазки, дышать приходится через ворот свитера. Кстати, закатанные трусы на обнаженной мужской натуре - это обязательно: если женщина позирует совсем раздетой, то мужчина должен прикрывать свое естество, которое порой ведет себя довольно самостоятельно, несмотря на явное смущение хозяина естества.
Обнаженная натура вроде и помнит, что ее разглядывают не для того, чтобы оценить ее прелести, а чтобы перенести человеческую анатомию на бумагу с максимальным прилежанием. Но тетки все же смущаются своими жировыми отложениями, некрасивыми формами и паклей вместо прически. Попадалась одна дама с богемным лицом, но вся штопаная-перештопаная: шрамов на ней было столько, как будто она побывала в зубах крокодила, что впрочем только добавляло ей своеобразного шарма.
В то же время студентам стоит порой попридержать язык: они громко обсуждают работы друг друга, а натурщику кажется, что хают его телеса. Рассказывают, как одна немолодая девушка с косами, закрученными вокруг ушей, после возгласа студента: "Черт, не получается!" выскочила из аудитории: "Меня к черту послали!" Но она хоть одетая была. А вот один заработавшийся обнаженец-профессионал пошел в перерыве в туалет в рабочем виде и нарвался на ректора с иностранной делегацией. Говорят, иностранцы были смущены.
Спереди и сзади
Вообще, натурщики-профессионалы, как правило, люди тертые, смутить их чем-либо практически невозможно. Вот одна история из Мухинского училища. Натурщица Лия с рубенсовской внешностью сорвала экзаменационную постановку - синяк на животе поставила. Через пару недель едет "ее" преподаватель в метро, вдруг крик слышится: "Сан Саныч! Сан Саныч! Товарищи, толкните этого, в кепочке, который как будто спит!" Сан Саныч поднимает глаза и видит роскошную Лию, которая радостно кричит через весь вагон: "Сан Саныч! У меня уже все прошло! Теперь меня можно и спереди, и сзади!"
Бывают натурщики, которые сидят тихо, погрузившись в себя. Один такой мухинцам читал стихи, которые сочинял в процессе позирования, - стихи плохие, но сам факт вызывал уважение. Другой думал о смысле жизни и считал себя философом - вообще-то он служил вахтером на заводе, но там ему думать не давали, так же как и дома, поэтому на натуре он просто "отрывался". Третий, бывало, сидит, вспоминает о чем-то, вдруг начинает заходиться хохотом, причем таким, что остановиться не может, и так это заразительно, что все студенты через пять минут гогочут вместе с ним. Четвертый вообще порой позировал, стоя на голове.
В общем, тяжело быть натурщиком. А художникам без них никак. В одном из ранних рассказов Чехова "Анюта" художник, обитающий в меблирашке, жалуется соседу-студенту, что, мол, позировала ему тут одна для портрета Психеи, а у нее ноги синие. Он спрашивает: "Почему у тебя ноги синие?" А она отвечает: "Чулки линяют".
Бернар Вербер: В прошлой жизни я был петербургским врачом! 
Застывший интеллигент. Валерий Попов о том, зачем «сокрушать идолов» 
«Вера, семья и отечество». Вот «национальная идея» Василия Голубева 
Ник Перумов: «Я предпочитаю, чтобы по Невскому проспекту ходили эльфы, а не пьяные гопники»